«Заря Норы» стояла ярдах в ста от берега. Жерла корабельных пушек все еще дымились, а когда Эскаргот прыжками стал спускаться с откоса к песчаному берегу, из дул обоих орудий снова одновременно вырвались языки пламени и снопы искр, и раздался гулкий металлический звон, звон пушечного ядра, отскочившего от корпуса субмарины – его субмарины! Лодка лежала на отмели, похожая на умирающего кита, а вокруг ее кормы обвивалось огромное речное существо – черное, чешуйчатое и древнее. У него были щупальца, как у кальмара, и оно ворочало субмарину с боку на бок, словно пытаясь вытряхнуть из нее что-то. Чудовище судорожно корчилось, поднимая над водой резиноподобную голову, слишком тяжелую, чтобы держать ее прямо.
У него был крючковатый клюв вроде попугайского, которым оно било по корпусу субмарины, словно желая расколоть ее пополам, и оно с хрипом и бульканьем выпускало через дыхала воздух.
Пушки на борту эльфийского корабля дали еще один залп, и одно из ядер упало в реку, подняв фонтан брызг, а другое попало в спину крапчатому существу и исчезло, словно камень в пудинге. Чудовище дернулось в сторону, выбросив мощную волну на берег бухты, и, казалось, на мгновение ослабило хватку.
Крышка люка резко откинулась, и из него выбралась Лета, которая тут же покатилась по круто наклоненной палубе. Она на мгновение зацепилась за один из спинных плавников субмарины, а потом соскользнула с медного корпуса и упала в мелкую воду, вне досягаемости речного чудовища. Похоже, оно не обратило внимания на девушку, но еще раз яростно дернуло субмарину, подняв корму высоко в воздух. Потоки воды схлынули с гребного винта, плавников и бортов лодки, и оранжево-коричневый металлический корпус, местами зеленеющий ярью-медянкой и блестящий серебряными кольцами иллюминаторов, ярко сверкнул на мгновение в солнечных лучах, а потом упал обратно в реку и исчез. Субмарина, медленно разворачиваясь, поплыла по течению, и Эскаргот бросился вслед за ней по берегу, испугавшись, что сейчас окончательно потеряет свою лодку, что она уплывет на середину реки, наполнится водой и упокоится, мертвая и безмолвная, на дне глубокой речной ложбины. Но вместо этого она с хрустом врезалась в отмель, проползла по инерции к самому берегу и легла там, завалившись набок.
Лета стояла на берегу одна. От «Зари Норы» отошел баркас, полный эльфов, которые яростно гребли к берегу, желая разобраться с девушкой, прежде чем она снова ускользнет от них, и избежать встречи с чудовищем, столь ловко совладавшим с субмариной. Однако, опередив всех, из прибрежной рощицы выскочила свора гоблинов и бросилась к Лете.
Эскаргот закричал, забыв о своей субмарине. Один из эльфов встал во весь рост на носу баркаса и указал рукой на девушку, призывая своих товарищей налечь на весла. Лета резко развернулась и одновременным взмахом обеих рук отшвырнула в стороны двух гоблинов, но потом все остальные набросились на нее, вереща, гогоча и копошась, словно крысы в подвале, и она упала навзничь, погребенная под кучей маленьких человечков, которые судорожно дергались, и скатывались к воде, и истошно орали, и вцеплялись друг в друга, словно сумасшедшие.
Эскаргот принялся хватать гоблинов и швырять в реку, еще не успев толком ни о чем подумать. Похоже, ничего другого не оставалось. Бить мерзких тварей по головам было бесполезно: они только гоготали еще громче. На дороге показалась еще одна толпа гоблинов, которые устремились к ним, скрежеща острыми зубами; жидкие взлохмаченные волосы маленьких человечков развевались на ветру.
Внезапно с реки донесся оглушительный плеск, словно в воде билась дюжина огромных змей. Окутанное облаками брызг и розового пара, окрашенного кровью, речное чудовище хватало плывущих гоблинов и подбрасывало вверх, одних швыряя на глубину, а других ударяя плашмя о вспененную воду.
Эльфы в баркасе гребли еще лихорадочнее, но теперь вниз по реке, прочь от чудовища, яростно молотящего щупальцами. «Заря Норы» подняла якорь и плыла по течению, разворачивая паруса. Капитан Эплбай благоразумно старался держаться подальше от места кровавой бойни. Чудовище отправило одного гоблина в ужасную пасть, разверстую под крючковатым клювом, и проглотило. За ним последовал следующий, похожий на тряпичную куклу. Толпа гоблинов, которая во весь дух мчалась к Эскарготу и Лете, замедлила бег и остановилась. С минуту они стояли, тараторя приглушенными голосами и изумленно хлопая глазами, а потом разом сорвались с места и бросились к лугу. Эскаргот швырнул двух последних их собратьев в том же направлении и открыл рот, собираясь прокричать на всякий случай грозное предостережение вслед отступающей толпе.