Дух скользнул по ней взглядом и промолчала. Чародейка решила не сдаваться. Она начала рассказывать про себя. Чья дочь, сколько ей лет, закончив сообщением, что принадлежит роду Святомира. Дух снова посмотрела на нее и ответила:
- Великий запрещает разговаривать.
- Да и тьфу на него,- в сердцах ответила Белава.- Как тебя звали при жизни?
- Это верный вопрос. У духов имен нет, а при жизни меня звали...- дух задумал ась.- Не помню, давно было...- потом еще подумала и наконец ответила.- Чеславой звали.
- Чеслава ,- улыбнулась Белава.- Ты ведь тоже из рода Святомира? Чародейкой жизни была?
Дух отклеилась от своего места и подплыла ближе к девушке, внимательно рассматривая ее. Неожиданная идея пришла в голову чародейки, она открыла плечо, где уже место укуса покрылось коркой и сильно сдавила, пискнув от боли. Капля крови показалась там, где она сжала ранку, и Белава смахнув ее пальцем, поднесла к духу.
- Что чуешь?- спросила она, и дух Чеславы уткнулся в красную каплю, пропуская руку девушки внутрь себя.
Капля поползла по призрачному телу, повторяя ток крови по живой плоти, добралась до места, где когда-то было сердце, и глаза духа вспыхнули красными огоньками.
- Родная кровь,- ответил дух и заговорил.- Я Чеслава, дочь Смолянина, потомственная чародейка жизненной силы из рода Святомира.
- Да!- Белава захлопала в ладоши, все-таки не так уж все и плохо. Теперь надо остальных пробудить. Глядишь, помогут ей выбраться.
Но это уже завтра, а сегодня она очень и очень устала. Девушка попросила налить ей то большое корыто на ножках и с наслаждением помылась, когда Чеслава выполнила ее просьбу. В голосе духа появились теперь более человеческие интонации, и она расспрашивала Белаву о новостях в Семиречье, пока та мылась.
Позже, когда девушка уже почти спала, дух продолжала ее расспрашивать и рассказывать о себе. Под мерный говор Чеславы она и уснула. Сон был тяжелый, тревожный. Девушка много металась в дремотном забытье, а когда вдруг вскочила, то обнаружила, что подушка мокрая от слез. Она упала обратно, и мысли побежали, лишая окончательно сна. Хорошо, духов она пробудит, даже может сможет сбежать, а дальше что? Благомил схватит ее раньше, чем она успеет покинуть Полянск. То, что она в столько граде Полянии, девушка не сомневалась. И что тогда делать? Ей нужно хоть немного ее дара, чтобы открыть "дверь" и оказаться как можно дальше. Белава опять села. Так, если "бог" не отдает ей ее силу, надо самой забрать, чай, именно с этим даром родилась. А духов надо освободить... и научиться не поддаваться воле Благомила... и хоть разок ему в рожу наглую вцепиться, а то ишь чего удумал. Так чего доброго не только жениху, еще и любимому изменишь... Где там этот насмешник... Мысли все больше начали путаться, и Белава опять провалилась в сон, уже глубокий и спокойный.
Проснулась Белава от легкого касания к своей щеке. Она улыбнулась и открыла глаза. Улыбка тут же сползла с ее лица, рядом стоял Благомил.
- Ты такая милая, когда спишь,- сказал он.- Доброе утро, да пошлю я тебе удачного дня.
- Великие Духи,- поправила машинально Белава.
- Нет, я. Великий Я,- он весело засмеялся.
- Не лопни от важности, - огрызнулась чародейка и подтянула повыше одеяло.
Он подмигнул девушке и поманил пальцем. Одеяло послушно соскользнуло, обнажая Белаву, одетую в тонкую сорочку. Она закрылась волосами, и те сами начали заплетаться в косу.
- Ненавижу тебя,- воскликнула Белава, снова натягивая одеяло.
- От ненависти до любви не так уж и далеко,- засмеялся он.
- Мечтай,- проворчала она.
- Жду тебя на завтрак, Белавушка,- ответил он и исчез, растворившись в воздухе.
Белава посидела немного, ожидая, что он решит появиться, когда она встанет, но Благомил действительно ушел, а на постель ей упал букет полевых цветов. Она отодвинула его, невольно подумав, что Благомил их собрал совсем недавно, потому что цветы не успели подвять. Потом протянула руку и снова взяла букет. Она осмотрелась, но ничего не нашла, во что их поставить. Все же жалко будет, если они завянут.
- Хоть бы дал, во что их поставить,- тихо сказала она, и перед девушкой возник красивый сосуд с водой.- Ты следишь за мной что ли?
Ответом была тишина. Она поставила букетик в сосуд и отнесла его на маленький столик, стоявший в ее опочивальне. Затем умылась, оделась в приготовленное ей платье, сегодня голубое, расчесала волосы, а после заплела в косу. Нечего ему на них любоваться. И как только закончила, тут же оказалась во вчерашней трапезной, где была усажена опять по правую руку. Сегодня Белава не артачилась и спокойно поела, от голода никуда не денешься. Но самоуверенная улыбка Благомила ее выводила из себя, и девушка не выдержала. Она мило улыбнулась мужчине, даже радостно и... врезала ему ногой по коленке. Благомил взвыл, а довольная девка продолжила завтрак.
Глава 33
Утреннее солнце разбудило Дарея и Лихого, они все же не дотянули до рассвета и уснули под защитой полуразрушенной альвийской башни. Они проснулись почти одновременно, морщась от яркого света. Лихой сладко потянулся и мечтательно произнес:
- Сейчас бы чая горячего да с Гремилкиными пироги. Пироги она знатные делала,- и тут же помрачнел.
Дарей потрепал разбойника по плечу и перегнулся через стену, разглядывая, что твориться внизу. Оборотни сидели, задрав головы к верху и ждали. Чуть позади сидели на лошадях полянские воины, глядя так же наверх мертвыми глазами. Чародей поежился и отвернулся. Он пошептал, и в ладонях появилась вода. Дарей умылся и увидел протянутые к нему руки разбойника, усмехнулся и наколдовал и ему воды.
- Жаль, бермятина торба осталась в Полянске, там еще была еда,- сказал чародей.- Хорошо хоть меч при мне был.
- Да, о мече.- Лихой прислушался к слабому шипению снизу.- Что это за странный меч к моей лошади приторочен.
- Это белавина лошадь, Злата,- поправил Дарей.- А меч славный, самый славный из тех, что я видел. Его белавин отец ковал. Слыхал небось и кузнице Никодии? Если бы змейка чувствовала Белаву, то никто бы ее не удержал, сама бы к хозяйке понеслась. Брать в руки даже не пытайся, каменной тяжестью нальется, никому кроме моей ученицы не дается в руки. По весне именно меч привел нас к Белаве, когда ее в Черной Пустоши хотели в жертву принести.
- Бедовая девка,- засмеялся бывший атаман.- Видать, любят ее неприятности.
- Она их любит еще больше,- хмыкнул чародей.- Несносная девка, но... Славная.
- По сердцу тебе? Вон с какой нежностью говоришь,- подмигнул Лихой.
- Как дочь люблю, хоть иногда и убить хочется,- тепло улыбнулся Дарей.- Эх, додержалась бы... Она же Благомила может довести до белого каления.
- Дарей!- раздался снизу крик, и чародей скривился.
- Помяни демона,- сказал он и встал в полный рост.
Внизу стоял Благомил и очень радостно улыбался, обнажив свои заостренные зубы. Дарей расплылся в столь же радостном оскале и помахал ему рукой.
- Не жестко на камнях-то?- весело спросил "бог".
- Да что ты, просто чудо, как удобно,- ответил чародей.- А ты так и не ложился, все в делах да заботах?
- Ну что ты,- отмахнулся счастливый Благомил.- Разве рядом с Белавушкой можно помнить о заботах? А губки у нее какие нежные, и ручки ласковые, а уж как обнимает жарко.
Дарея обдало жаром, и перед внутренним взором пронеслись картинки одна другой хуже, но он продолжал так же радостно скалиться, понимая, что ждет от него старый враг.
- То-то ты не в ласковых объятьях нежишься,- ответил Дарей,- а старых знакомых в лесу навещаешь.
- Так цветочки вышел любимой набрать, чтобы проснулась с улыбкой, как и заснула,- еще шире осклабился Благомил и показал букет
- Ну ты привет-то Белаве передавай,- Дарей изо всех сил сохранял улыбку-оскал.- Скажи, что не забываем ее и скоро придем навестить нашу лебедушку.
Благомил расхохотался и вдруг рыкнул на оборотней. Те поджали хвосты и, заскулив, отскочили в сторону.
- Ну вы бывайте тут, а я к моей ненаглядной спешу, за ночку поблагодарить,- и растворился в воздухе.
Чародей тяжело опустился на пол и вытер пот дрожащей рукой. Лихой с тревогой смотрел на него.