Девушка погладила перстенек с изумрудом.
— Не могу я обмануть их, — вздохнула она.
— Кого? — заинтересовалась Полонея.
— Учителя моего и Радмира. И Ярополк очень просил.
— Обложили, — вздохнула княжна.
— Ага, — ответила вздохом Белава.
Тут дверь открылась и в проеме показался молодой парень, лет семнадцати. Он радостно улыбался, но увидел Белаву, покраснел и закрыл дверь. Полонея сидела смущенно улыбаясь.
— Это Елисей, сын воеводы. Хороший такой, — и она совсем залилась краской.
— Нравится тебе? — улыбнулась чародейка.
— Очень. Сестры прынцев все ждут, а мне милей его никого нету. Через годик хочет посвататься. А я боюсь, что батюшка не отдаст.
— Почему?
— Так не прынц же.
Белава весело засмеялась. Потом взяла Полонею за руку и попробовала вызвать видение. Сначала ничего не получилось. Девушка выдохнула раздосадованно и попыталась успокоиться. Она подумала, что у княжны теплые руки. Белава потянулась к этому теплу, ласково обвила его, устремилась в кровь, пробежала по венам и артериям… Состояние, похожее на сон навалилось на чародейку, и она вдруг увидела… Счастлива и красивая Полонея в свадебных покровах стоит рядом с белокурым юношей, так похожим на того, что сейчас заглянул в зимней сад. Нет, это же он и есть. Их глаза светятся…
— Белава? — позвала ее княжна. — Что с тобой?
— А? — чародейка очнулась и улыбнулась. — Я видела, вы поженитесь.
— Правда? — просияла Полонея.
— Правда, — кивнула Белава.
— Я пойду ему скажу, — вскочила юная княжна. — Ты не обидишься?
— Нет. Беги.
Дверь за девушкой захлопнулась, и чародейка осталась одна, предоставленная своим мыслям. А мысли были нерадостные. Они не стали щадить свою хозяйку и накинулись на нее с удвоенным рвением, стараясь нагнать потерянное время. Мрачные предчувствия наполнили душу Белавы. Обида уже не так сильно мучила ее, беспокойство за своих спутников все сильней и сильней накрывало девушку. Она прошлась из угла в угол, потом подошла к окошку и посмотрела на улицу. П устошевцы были заняты обычной суетой. Они даже не подозревали, что где-то по Пустоши сейчас скачут сто три человека и два альва, спешащие спасти их привычный покой и жизни. Что ждет этот отряд? Вернутся ли они назад и сколько их вернется? Девушка вздрогнула от этих мыслей. Она вспомнила Ярополка, обнявшего ее на прощание и прошептавшего: "Я буду думать о тебе". А потом вспомнила глаза Радмира, в которых застыла эта незнакомая нежность и никакой насмешки. А учитель? Он ведь стал ей за то короткое время, что она жила у него, как отец, строгий, но заботливый. Да и альвы, их тоже было жаль. И эти сто пустошевских витязей, которые ехали на свою погибель. А она здесь, скованная обещаниями, не знающая, что там и как. Может они уже принимают бой… Белава глухо застонала и опустилась на пол, сжав пальцами перстенек. "Он показывал, когда одному из нас нужна помощь", — сказал Радмир. Девушка посмотрела на перстень, но он был такой же как и раньше, ничего не поменялось. Значит ли это, что ничего страшного не происходит? Наверное это и означает. Она немного успокоилась, но тут же снова погнала по кругу все те же мысли.
— Да что же это! — воскликнула Белава и бросилась прочь из комнаты с зимнем садом.
Девушка почти бегом неслась на крепостную стену. Она уставилась в даль, но Пустошь была все так же спокойна и безопасна. Никакой конь не волочил за собой мертвого всадника, не полыхало зарево, не раздавались крики и стоны. Никто не взывал о помощи.
— Волнуешься, девонька? — крикнул снизу стражник, заметивший ее. — Не печалься. Поглядят и вернутся, чай, не впервой.
Поглядят и вернуться… Он даже не подумал, что они ушли не смотреть, они ушли, чтобы найти. Ведь там Дарей, и он откроет все тайны. Белава сосредоточилась и протянула лучик своей силы туда, в глубину Черной Пустоши. Сначала туман закрывал от ее взора какую-то картинку. Он клубился, сохраняя завесу тайны, но вот туман начал расходиться, и она увидела глаза Ярополка, совсем потемневшие и какие-то… пустые. Он тяжело дышал, уставясь на что-то, нет на кого-то, там была женщина. Ярополк простер к ней руки. Она шагнула к нему, и две тонкие белые руки обвили шею мужчины, их уста соприкоснулись, и Белава почувствовала, как женщина пьет жизнь Ярополка. Чародейка ахнула и бросилась вниз. Она бежала к княжеским конюшням. Забрать Злату и вперед, в Пустошь. Догнать, спасти, отогнать эту гадину. Ярополк… "Я скажу тебе- да, скажу, только не целуй ее!" — кричала она про себя.