- Вот таким ты мне нравишься еще больше,- засмеялась женщина и крикнула Зверям.- Пошли прочь, твари.
Те послушно удалились. С тех пор начался кошмар. Желана могла не объявляться несколько дней, и тогда Радмир сидел даже без воды. То являлась каждый день, развлекаясь в зависимости по настроению, то покрывая упрямца поцелуями, то истязая его. Воин потерял счет дням. Только две мысли поддерживали его, что однажды он выберется, и что после этого обязательно вернется.
Сбежать ему удалось только чудом. Однажды Желане взбрело в голову освободить его, считая, что он полностью сломлен и обессилен. Она даже не закрыла свою пыточную комнату, спеша куда-то. Радмир подполз к своей сумке, валяющейся недалеко, женщина просто отшвырнула ее, когда срывала одежду со своего пленника. Мужчина помнил, что там должен быть пузырек, который он хранил на крайний случай. Это был живительный элексир, дающий силы на короткий срок. Радмир выпил его, схватил остатки своей одежды и выбежал из дома. Солнце ослепило его на некоторое время. Усугубляло дело и то, что вокруг еще лежал снег, отражая солнечные лучи. Мужчина воздал хвалу Великим Духам, Звери сейчас прятались от света. Пошатываясь он побрел наугад. Дальше снова случилось чудо, иначе не сказать. Он увидел санные следы, а вскоре и черника, неспешно правящего санями. Воин закричал, и пустошевский обитатель заметил его. Потом черник довез изможденного мужчину до города. У самых ворот серой тенью бродил Дымка, исхудавший, но живой. Жеребец почуял друга раньше, чем увидел его. Он радостно заржал и бросился навстречу саням.
- Живой,- слабо шептал Радмир.- Живой. Я знал, что сбежишь.
Конь выписывал вокруг саней немыслимые пируэты. Потом стражники приняли воина и отвели к князю. Радмир попросил Добрыню ничего не предпринимать, пока он не вернется с тем, кто сможет помочь. Его накормили, одели, дали с собой в дорогу провизию и отпустили. Дымка, голодавший эти долгие месяцы, пока Радмир был в плену, бежал как мог быстро. Но былой прыти сейчас не было. Ратники княжеские рассказали, что жеребец отказывался от еды и каждый день проводил перед воротами. Коня чуть ли не силой заставляли пить и хоть иногда есть.
- Выдюжим, друже,- упрямо твердил Радмир, когда силы почти оставляли их, и Дымка согласно ржал.
Когда впереди показались чародеевы ворота, мужчина и его конь были уже на последнем издыхании.
- Так вот и закончилось мой второй приезд в Пустошь,- закончил Радмир и посмотрел на своих слушателей.
Глава 21
Четыре всадника ехали молча, обдумывая услышанное. Радмир умолчал о многом, что касалось его встречи с Желаной, сказав лишь, что чары черной женщины на него не подействовали, и она смогла пленить его при помощи Зверей, которые слушались ее первого же слова. Лишь Дарей знал обо всем.
- Мастер, кто эти Звери?- спросила Белава.- Новые оборотни?
- Я думал об этом, но нет. Оборотень имеет две личины, человеческую и звериную. Мы знаем, что оборотнем можно только родиться, это тоже дар. Укушенный же оборотнем становится вурдалакам. Вурдалак имеет одну личину. Ты помнишь, как это получается?
- Да. Яд из слюны оборотня попадает в кровь, когда оборотень кусает человека. Душа умирает, а тело превращается в уродливого зверя. Вурдалак не имеет потомства. Он может жить долго, питаясь сырым мясом, чаще всего человечиной. После укуса вурдалака превращения не бывает.
- Что еще?
- Оборотни могут жениться на обычной женщине, а могут на таком же оборотне. От человека чаще рождаются обычные люди, дар редко переходит. А от союза двух оборотней почти всегда рождаются потомки с даром. Поэтому оборотни стараются, если не женится, то хотя бы иметь потомство от оборотня. Еще оборотень не теряет человеческого сознания, когда оборачиваются в звериную личину. Вурдалаки же никогда не создают пары, потому что ими движет только желание жрать. Оборотень умирает, прожив свой срок, вурдалака же можно только убить. И вурдалак не может восстанавливаться, как раненный оборотень. Оборотни могут сбиваться в стаи, вурдалаки всегда одни.
- Все верно. А что мы знаем об этих Зверях? Они имеют одну личину, как и вурдалаки, внешне похожи на них, но на этом их схожесть заканчивается. Укус Зверя ядовит, как и укус оборотня. Зверь продолжает мыслить. Вспомни тех, которые напали на нас на кладбище.
- Вы встречались с этими Зверями?- удивился Ярополк.
- Да,- ответил чародей,- но об этом позже. Белава?
- Да, мастер, я помню. Они не кидались бездумно. Они выбирали момент, когда можно напасть. Особенно та вурдалачиха, ой, Зверина.
- Точно. Судя по тому, что Бала не узнал Радмира, памяти о человечьей жизни у них нет. Остаются только навыки. Они осторожны, ими можно управлять, только я не пойму как. Они могут жить в стае. Более того, они могут составить пару, как те двое. Надеюсь, что они не могут рождать потомство, иначе все еще хуже, чем я думал.
- Но откуда они взялись?- спросил Ярополк.
- Колдовство. Их мог создать только чародей или колдун. Судя по всему, этим колдуном является беловолосый. Очень любопытно, как он это сделал. Я примерно могу представить, что для этого надо было сделать. Но на это нужны огромные силы, боюсь, это не его силы. У него должен быть помощник, потусторонний помощник. И теперь беловолосый связан с ним накрепко.
- Но зачем они ему нужны?- задал очередной вопрос Ярополк.
- Рать,- ответил Радмир.- Это его рать. Помните, я говорил, что услышал из разговора Желаны и беловолосого? Она сказала, что ей предстоит стать королевой нового мира. Думаю, наше Семиречье в опасности. Если беловолосый решил завоевать Семиречье, то ему нужно войско. Где он соберет столько воинов? Он создал себе их. И рать его растет с каждым днем. Только как он их держит? Вот, что я не могу понять.
- Я бы привязал к себе, это самое надежное,- задумчиво сказал чародей.
- Как это?- спутники с любопытством посмотрели на него.
- Можно привязать любовью, можно страхом, можно богатством, можно дружбой. Их любовь ему не нужна, любовь ведет за собой ревность, богатство Зверям не нужно. Да и суетно это. Стяжательство лишняя часть натуры воина. Настоящая дружба сплетается из единения душ. Остается страх, он привязал их страхом.
- Страхом?
- Да. Они борются за жизнь, как любая живая тварь. Отсюда их осмысленность в борьбе.
- Их слишком много, чтобы бояться, что он их уничтожит.- предположил Ярополк.
- Вряд ли они могут настолько мыслить,- не согласился Радмир.- Они действительно звери.
- Нет, - ответил всем Дарей.- Невозможно каждому из обращенных внушить страх, что за ослушание ждет смерть. Чем больше укушенных, тем слабей заклятье. Нет, нет, страх должен быть у самого основания их существа. Опять же, я бы вплел в волшбу свою кровь. Став для Зверей столпом, основой, корнем. Не станет меня, не станет их. Я корень, они древо, ветви, листья. Погибнет корень, умрет дерево. Они должны видеть в нем вожака. А кто может стать лучшим вожаком, чем отец всего племени? С ним не будут биться за право стать первым в стае. Страх за "отца", они будут биться за него до последнего.
- С ума сойти,- выдохнула Белава.- Как же мало еще знаю.
- Ты еще дитя,- по отечески ласково улыбнулся ей учитель.- Дитя, которому дали игрушку, великую силу. И ты то угадываешь, как надо играть, то пробуешь, а что если я буду играть совсем по другому, и тратишь силу в пустую.
- Но как же Желана?- прервал их Радмир.- Почему они слушаются ее? Вряд ли он смог просто приказать им.
- Вот с Желаной все сложней. Тут я тоже не понимаю, почему Звери выполняют ее приказы.
Они замолчали. Но тут Белава задала вопрос, который почему-то ее заинтересовал.
- А зачем беловолосому эта женщина? Они... любят друг друга?
- Любят?- Радмир неожиданно расхохотался.
- Почему ты смеешься?- обиделась Белава.- Что я такого сказала?
- Не обижайся, голубушка,- миролюбиво улыбнулся ей воин.- Эта женщина не создана для любви. Она вызывает только одно желание.