– Восхитительно! – воскликнула Аманда. – Вся конструкция, должно быть, стоит доллара три.
– Если быть точным, десять. Но прибавьте стоимость клетки, лодки, топлива и содержания команды – и получите что-то порядка ста тысяч. – Чейс замолчал, наблюдая за акулами, кружившими возле клетки, потом спросил: – Вы уверены, что морских львов надо запускать в воду именно здесь?
– Вот увидите, – с улыбкой ответила Аманда. – Они поиздеваются над вашими акулами.
Она открыла дверцу в транце, спустилась на ступеньку, придвинула к себе ведро с рыбой и позвала каждого морского льва по имени. Один за другим они вразвалку приближались и получали по рыбине. Потом Аманда сгибала руку и делала указательный жест в сторону воды. Животные плюхались на ступеньку, а затем в море.
Чейс видел, как коричневые тела мелькали между иссиня-черными спинами акул и устремлялись в голубую воду.
– Пошли? – спросила Аманда. Она потянулась на палубу за видеокамерой. Чейс не ответил. Он все еще смотрел на воду, хотя морские львы уже исчезли из виду. Чейс был возбужден, как и ожидал; чего он не ожидал, так это неясного беспокойства, которое сопровождало возбуждение, – не страх, ничего конкретного, скорее дурное предчувствие.
– Не беспокойтесь о моих морских львах, – заверила Аманда. – С ними все в порядке.
– Я не беспокоюсь, – сказал Чейс. – Не волнуют меня и синие акулы. Я просто думаю, какая там еще чертовщина завелась.
– Забудь, Саймон, – посоветовал Длинный. Он взялся за канат и потянул, перемещая клетку к самой корме лодки: – С такой клеткой все будет как надо.
– Ты прав, – согласился Чейс.
Он спустился на ступеньку, дотянулся до клетки и открыл люк в верхней части. Синяя акула толкнула клетку, потом унеслась прочь.
Выпрямившись, Чейс надел маску и взял в рот загубник. Тут он услышал Макса:
– Па...
Он посмотрел на ходовой мостик. Мальчик казался маленьким и далеким.
– Будь осторожен, – напутствовал его Макс. Чейс поднял вверх большие пальцы, сдвинул маску на лицо, прижал к груди пластиковый сандвич и шагнул сквозь люк в холодную темную воду.
Аманда сразу же последовала за ним. Когда Длинный увидел, что она тоже в клетке и закрыла люк, он отпустил трос. Клетка дрейфовала по течению, пока трос не натянулся. Длинный удостоверился в надежности узла крепления, бросил в море несколько макрелей и снова взялся за приманку.
Прошло некоторое время, прежде чем пузырьки воздуха растворились и вода очистилась. Чейс взглянул на Аманду – та настраивала видеокамеру – и начал осматриваться в окружающей голубизне.
У них над головой шлепнулась в воду макрель: она опускалась перед клеткой, порхая, как падающий лист. Из-за клетки выскочил морской лев, зажал рыбу в зубах и на секунду завис, словно позируя перед камерой Аманды. Потом он укусил макрель, из уголков пасти брызнула кровь, и, жуя рыбину, животное уплыло.
Чейс поискал взглядом акул. Он увидел трех, в пятидесяти или шестидесяти футах, почти на границе видимости. Темные силуэты не спеша перемешались туда и обратно. «Долго ждать не придется, – подумал Чейс, – они просто осторожничают пока. Через минуту они привыкнут к нам и приблизятся за кормом».
Еще три макрели упали рядом с клеткой – по одной с боков, одна спереди. Одну схватил морской лев, две другие продолжали падать.
Две из трех акул круто развернулись и устремились к клетке. Движения их больше не были медленными или неосмысленными, они двигались теперь быстро и резко – не прогуливались, а охотились.
Одна из макрелей падала прямо перед Чейсом, не более чем в трех футах. Акула кинулась на нее, как истребитель, захвативший цель. Рот акулы раскрылся, она повернулась на бок, опустилась мигательная перепонка, защищающая глаз...
Вдруг акула остановилась, тело ее выгнулось. Развернувшись почти на месте, она пропала во мраке. Макрель, нетронутая, продолжала падение.
Чейс посмотрел на Аманду и развел руками: что все это значит? Он знал, что синие акулы, хотя и редко нападают на людей, их не боятся. Однако Чейс был уверен: акула внезапно испугалась, увидев его с Амандой. Доктор Мейси пожала плечами и покачала головой.
Чейс вытолкнул пластиковый сандвич через отверстие для видеокамеры, сдавил его, чтобы выжать сок из рыбы в воду, и дразняще подергал за веревку.
Приблизился морской лев и принюхался, но Аманда дала ему знак убраться, и он подчинился.
Между брусьями на дне клетки Чейс увидел акулу, поднимающуюся из глубины. Она уловила запах и искала его источник. Чейс держал пластик как можно дальше от клетки, болтающимся на веревке. Акула всплывала и разворачивалась, прицеливаясь.
«Давай, крошка, – мысленно промурлыкал Чейс, – давай».
Акула распахнула пасть, показывая ряды маленьких белых треугольников. До наживки ей оставалось пять футов, потом три...
Чейс изо всех сил вцепился в веревку, зная: предстоит борьба, чтобы животное не вырвало у него из рук все приспособление. Когда акула повернулась на бок, он увидел ее глаз.
Акула замерла, словно ударившись в стену. Рот закрылся, и, взмахнув два раза мощным хвостом, она исчезла в глубине.
Чейс повернулся к Аманде и сделал обеими руками жест вверх. Он оттолкнулся от дна клетки, открыл люк и подтянулся. Положив руки на верхнюю часть клетки, он высунулся из воды, вынул изо рта загубник и поднял маску.
– Почему они разбегаются? – спросил Длинный, видевший все с лодки.
– Черт меня побери, если я знаю. Аманда протиснулась сквозь люк и присоединилась к Чейсу на поверхности.
– Я в жизни такого не видел, – признался Чейс. – Синие акулы не боятся людей.
– А эти боятся, – констатировала Аманда. – Вы заметили шрамы у последней?
– Где?
– Вдоль всего бока. И не от спаривания, шрамы от спаривания я видела. Эти гораздо правильней: пять больших рваных царапин, практически параллельные. И свежие.
– Пять? – уточнил Чейс. – Вы уверены?
– Вполне. А что?
– Примерно неделю назад мы видели большого дельфина с пятью глубокими порезами на хвосте.
– Чем они были сделаны?
– Вот в чем вопрос. – Чейс посмотрел на Длинного. – Ты как думаешь?
– Сделаем еще попытку, – предложил Длинный. Он вывалил в воду из ведра оставшуюся приманку и сопроводил ее дюжиной макрелей. – Если это их не привлечет, то ничто не привлечет.
Несколько минут они выжидали, пока кровь и потроха разнесет водой, потом снова спустились в клетку.
В воде клубились красные облака, тушки рыбы погружались, как обломки корабля. Сквозь дымку Чейс увидел двух акул, в двадцати или тридцати футах, но за время, пока он, поднявшись, закрывал люк над головой, они исчезли. Он взглянул на часы, затем, ухватившись за брусья, посмотрел в отверстие для видеокамеры. Через пять минут вода очистилась от крови, рыба упала на дно. Единственным проявлением жизни, зафиксированным Чейсом, стали морские львы: в одиночку или парами они, играя, проплывали мимо клетки.
Он подал Аманде сигнал подниматься.
Когда на лодке они скинули акваланги, Чейс сказал Аманде:
– Происходит какая-то ерунда, что-то не так. Как будто они передают друг другу: «Держитесь подальше, человек – это плохая новость». Но такого не может быть... Если только в воде нет какой-то электромагнитной аномалии, которую они все сразу же ощущают и которая как-то связана с человеком.
– Думаю, мои морские львы первыми бы это почувствовали, – заверила Аманда. – Я не хочу оскорбить ваших акул, но мои дамы несколько выше в интеллектуальном отношении.
– Может быть, – заметил Длинный, – но ваших морских львов не было здесь, когда началась вся эта чертовщина. Им еще не пришлось выучить этот урок.
– Вы не хотите позвать их назад, на лодку? – спросил Чейс.