– Я могу, – ответила Аманда, – если мы куда-то двигаемся. Если нет, то они вернутся, когда сочтут нужным.
– Я подумал, может быть, стоит попробовать в другом месте, просто чтобы...
– Па... – попросил Макс со своего насеста на ходовом мостике. – А мне можно в клетку?
– Ты имеешь в виду, с аквалангом? Я не...
– Акул вокруг нет.
– Да, но я не думаю, что глубина в двести футов и пятимильный след приманки самые подходящие условия для того, чтобы начинать.
– Ну пожалуйста! Слушай, я же буду в клетке. С тобой. – Макс улыбался, и просьба его приобретала характер искушения. – О чем ты беспокоишься? Что нас ударит током?
Чейс посмотрел на Длинного в поисках поддержки, потом на Аманду, но никто не пришел ему на помощь. «Родительская доля, – подумал он. – Решения приходится принимать тогда, когда меньше всего этого ждешь». Наконец он изрек:
– Ладно.
У Макса не было гидрокостюма, и Аманда одолжила ему свой. Костюм оказался мальчику велик, так что, вероятно, не мог согреть, но должен был уберечь от порезов и ушибов в клетке. Чейс присоединил для него баллон и, когда они оделись и приготовились, повторил с ним правила погружения.
– Самое важное, – подчеркнул в конце Чейс, – это никогда не...
– Знаю: не задерживать дыхание. Но мы же не будем погружаться слишком глубоко.
– Мы вовсе не будем погружаться, клетка останется на поверхности, но все же над тобой будет четыре или пять футов воды. Эмболию можно получить на глубине двух футов. – Чейс помолчал. – Понятно?
– Понятно.
– Я пойду первым. Длинный скажет, когда идти тебе, а Аманда даст руку.
Чейс с мольбой посмотрел в небо, потом шагнул через люк в клетку.
Через несколько секунд сквозь люк скользнул Макс и приземлился на ноги. Он промыл маску и продул регулятор.
Чейс увидел, что мальчику немного не хватает веса: избыточная для него плавучесть гидрокостюма приподнимала Макса над дном клетки, – и сделал знак, чтобы тот держался за брусья. Макс кивнул и выполнил команду, и они стали вместе смотреть в пустынное море.
Они не увидели ни акул, ни морских львов – вообще ничего. Потом Макс опустился на колени, потянул отца за ногу и показал вниз. Глубоко под ними была едва заметна одинокая маленькая акула. На нее налетал, задирая, морской лев. Макс прижался лицом к брусьям дна, пытаясь разглядеть получше.
Животные находились как раз на границе отчетливой видимости. «Если бы они поднялись хотя бы на десять футов, – подумал Чейс, – у Макса появился бы хороший обзор». Потом он вспомнил о подъемных цистернах и осознал, что, если животные не поднимаются, он может спуститься к ним. Чейс наклонился и посмотрел на манометр, присоединенный к регулятору на акваланге Макса: две тысячи фунтов. Воздуха навалом. Тогда он выпрямился и открыл заборные вентили на обеих цистернах.
Клетка начала погружаться. Сначала она шла толчками, затем стала опускаться плавно – Длинный выбрал слабину троса, тянувшегося к лодке. Когда глубиномер на одной из цистерн показал пятнадцать футов от поверхности, Чейс перекрыл заборные вентили и открыл другие, подавая в цистерны воздух до тех пор, пока клетка не обрела нулевую плавучесть.
Акула и морской лев стали теперь хорошо видны: два темных тела на голубом холсте. Вверх проплыло несколько пузырьков воздуха – их выпустил изо рта морской лев.
Потом он вдруг оставил в покое акулу и резко устремился вверх. Сначала Чейс решил: животному наскучила игра либо у него кончился запас воздуха; но что-то в движениях морского льва – какая-то торопливость – указывало, что Чейс ошибается. На большой скорости лев миновал клетку и поспешил к лодке. Провожая его глазами, Чейс увидел других – двоих в паре и одиночку, – плывших к лодке с такой же сумасшедшей скоростью.
«Боже правый, – подумал Саймон, – а теперь-то что?»
– Мне кажется, они нагулялись, – заметил Длинный, глядя, как морские львы карабкаются на ступеньку в корме.
Животные лаяли и толкались, отчаянно спеша взобраться на борт.
– Нет, – обеспокоенно произнесла Аманда, – Что-то их напугало. Там что-то есть.
– Например? – Длинный посмотрел в воду. Он едва различал клетку – погружаясь, она попала в тень лодки. Удерживая трос, Длинный перешел от одного борта к другому, вернулся на корму. – Ничего, – сказал он. – Я там ничего не вижу.
– Однако что-то там есть, – настаивала Аманда. – Кто-то... где-то...
– Тогда, кто бы там ни был, он глубже. Или так, или... Черт!
– Что?
– Подлодкой.
Он стал поспешно выбирать трос.
Когда трос потащил клетку, она вздрогнула. Чейс протянул руку, чтобы открыть воздушные вентили.
Над головой проплыл силуэт – такой огромный, что клетка целиком оказалась в темноте. Чейс вздрогнул и посмотрел вверх. Вспыхнувшее солнце на секунду ослепило его, лишив ориентации. К тому моменту, когда глаза адаптировались, Чейс уже не был уверен в направлении, которым двигался силуэт. Он повернулся.
В десяти футах, всплывая в тени от лодки, с могучей грацией – которая так восхищала Чейса, но теперь казалась пугающей – на клетку надвигалась большая белая акула. Она не замедлила ход, не колебалась. Глаза в глазных впадинах закатились назад, пасть открылась. Челюсти выкатились вперед, зазубренные белые треугольники выпрямились. Акула обрушилась на клетку.
Чейс инстинктивно отпрянул и упал сверху на Макса. Мальчик повернул голову, его глаза расширились от ужаса.
Со скрежещущим звуком зубы царапнули металл, потом тот со скрипом сплющился, внезапно зашипел воздух и взорвался пузырьками.
Клетка, словно взбесившись, пошла в сторону, закрутилась под лодкой, ударилась о киль, и Чейс вдруг понял, что случилось: акула разломала одну из подъемных цистерн.
– Черт побери! – заорал Длинный.
Он изо всех сил удерживал трос, на руках выступили сухожилия. Длинный заметил акулу только за секунду перед ударом, когда она вылетела из-под лодки, словно серая торпеда.
Аманда подскочила к нему, ухватилась за трос, помогая тянуть.
– Я думала, акулы никогда...
– Угу, – отозвался Длинный. – Но знаете, что я вам скажу? Эта – напала.
– Почему?
– Бог знает.
Они слышали, как клетка стучит о киль, подошвами ощущали удары.
– Вы не можете завести трос на лебедку?
– Не рискну. Эта дрянь весит больше тонны, она может просто оборвать трос.
– Что же нам делать? Мы должны...
– Если она выйдет из-под кормы, я пристрелю эту суку, – ответил Длинный. – А до тех пор остается только молиться, чтобы она убралась.
Чейс с Максом съежились в дальнем углу клетки, держась друг за друга и за брусья: конструкцию неистово швыряло под лодкой.
Акула сцепила челюсти, согнула и разогнула массивное тело, будто пытаясь разнести клетку на куски.
Чейс увидел, что пузырьки из регулятора у Макса бегут непрерывной струёй. Мальчик забирал слишком много воздуха. Чейс привлек внимание сына, указал на свой регулятор, потом – на регулятор Макса, жестом объяснил ему, чтобы тот замедлил дыхание. Испуганный Макс кивнул.
Акула неожиданно отпустила клетку, и та скользнула вниз, повиснув наклонно. Когда акула начала погружаться, перед глазами Чейса медленно скользнуло ее широкое белое брюхо. Перед половой щелью плоть рассекали пять параллельных отметин.
– Тяни! – закричал Длинный.
Они с Амандой медленно выбирали трос. За бортом они увидели верхнюю часть клетки, вышедшую из-под днища лодки. Акула серой тушей зависла почти неподвижно под клеткой. Длинный спрыгнул на ступеньку, оттягивая трос под кормой:
– Еще пять футов, и мы...
– Нет! – воскликнула Аманда, указывая на что-то. Мелькнул серповидный хвост, забурлила вода, и на поверхности показалась коническая голова акулы. Рот был полуоткрыт: ударившись о ступеньку, акула соскользнула и кинулась на трос. Одним движением головы животное вырвало трос из рук Длинного и перекусило его. Длинный упал навзничь на палубу.