- Нет, конечно, - Бин не принял игры, он наоборот стал ещё более хмурым. - Возле рыночной площади есть дворик в глубине небольшой аллеи. Там стоит скамья. Если хочешь принять участие в испытании мастеров Теней, приходишь и остаёшься ночевать на этой скамье. Утром находишь записку в урне недалеко от скамьи. Там - задание...
- Постой, а если человек не умеет читать? - заинтересовалась лирра.
- Ежели человек не умеет читать, то ему точно нечего делать в Гильдии Теней. Пусть промышляет по карманам на рынке. Да и то ровно до той поры, пока его дорожка не пересечётся с Гильдией. А это случится, скорее всего, весьма скоро, - ответил Бин и в его голосе прорезалась плохо скрываемая гордость.
- Ну ты-то как раз грамотный ровно настолько, чтобы воровать что-то крупнее, чем мелочь у зевак, - не преминула поддеть Мэйлинн.
- Да ну тебя! - обиделся Бин.
- Ладно, извини. Продолжай.
- Ну вот. Получаешь записку. Выполняешь то, что там написано. Если справился - дают второе задание, посложней. И во второй раз сами Мастера предупреждают городскую стражу о готовящемся преступлении. И вот если ты и со вторым заданием справляешься, то в третьей записке уже получаешь адрес и пароль.
- Кстати, о страже. Если все всё знают об этом - почему бы страже не устроить засаду у этой самой лавочки?
- А зачем? Подобных лавочек в Латионе много. Прикроют одну, тут же появится следующая. Но дело даже не в этом. Во-первых, Гильдия Теней баснословно богата. Так что городская стража кормится с их рук. Во-вторых, Гильдия избавляет город от мелкой шушеры, от которой и страдает большинство горожан. Как я уже говорил, Гильдия не приветствует «дикарей», и если таковые находятся, то очень быстро теряются в водах Труона. Ну и в-третьих, слишком многие пользуются услугами Мастеров Теней. И купцы, которым нужно выбить долги, и политики, которым нужно убрать надоедливого конкурента. И даже жёны, которым очень мешают ревнивые мужья.
- Всё ясно. Ну так, значит, ты прилёг на этой самой скамеечке...
- Я прилёг на этой самой скамеечке, а утром достал записку, где требовалось увести двух коней из деревни Пыжи и привязать их в роще у Весёлых ворот.
- Ну поскольку я застала только финал этой истории, расскажи уж, как ты так попался.
- Да как... Я специально решил увести лошадей среди бела дня, потому что знаю, что в такую жару селяне обычно сидят по домам, предпочитая делать свои дела с заходом солнца. Поначалу всё было хорошо. Когда я пришёл в деревню, она действительно казалась вымершей. Я нашёл конюшню, заглянул через щели. Как мне показалось, там никого не было. Ну я и зашёл... Но как стал уже перерезать верёвки, понял, что ошибся. В углу, в соломе, дремал конюх. Я его сразу-то не заметил, а он, видать, проснулся...
- Наверное, ты слишком громко сопел, - решила вновь поддеть Бина Мэйлинн.
- Наверное, - Бин не поддался на провокацию. - Как бы то ни было, режу я верёвку, и тут слышу сзади: «Эй, ты чего?». Не успел обернуться, как эта деревенщина схватила меня за плечо. Я так растерялся, что даже забыл, что у меня в руках нож...
- И слава Арионну, что забыл! - проворчала Мэйлинн. - Ты что - мог бы зарезать человека?
- Нет, не мог бы, - признал Бин. - В общем, пока я очухался, он уже тащит меня из конюшни. Ну я начал было вырываться, да куда там! Он так по уху-то зазвездил, что я думал, что у меня сейчас череп схлопнется. А потом он стал кричать, звать народ. Вот и набежало ещё трое его товарищей. И вчетвером они меня здорово отлупили. Думал, прямо там и порешат, да один из них сказал, что меня, мол, судить надобно прилюдно. Послал мальца какого-то к старосте, велел готовить суд. После они меня ещё какое-то время пометелили для закрепления эффекта, затем привязали к жердине и поволокли. Ну а дальше ты видела...
- Ну а дальше я видела, - согласилась Мэйлинн. - Видок у тебя был тот ещё. Да, в общем-то, как и сейчас. Ну теперь-то, думаю, дорога в Гильдию Теней тебе заказана?
- Теперь уж наверняка... - понурился Бин. - На кой им недотёпа, который не смог у тупых колонов кобыл увести! Если вторично теперь в аллейке этой покажусь, боюсь, что нынешняя головомойка мне материнской лаской покажется.
- Ну, что не делается - всё к лучшему! Не стал ты вором - и на том спасибо! - весело резюмировала Мэйлинн.
- Да уж... К лучшему... Вот только как теперь с долгами расплачиваться?.. Хоть в крепость иди!.. - в отчаянии бросил Бин.
- Ну ты погоди пока глупости говорить, - Мэйлинн положила ему руку на плечо, но тут же убрала. -Может и придумаем, как беде твоей помочь.
Лирре показалось, или Бин действительно даже хлюпнул носом? Но когда она испытующе наклонила голову, чтобы заглянуть в его лицо, он сам повернулся к ней. Конечно, лицо его было искажено от боли и волнения, но слёз, кажется не было. Может, просто текло из расквашенного носа... Хотя чувствовал себя он явно неловко, поэтому поспешно предложил:
- Ну теперь твой черёд рассказывать о себе!
- Я не против, - легко согласилась Мэйлинн.
Глава 5. Рассказ Мэйлинн
- Уверена, ты маловато знаешь о лиррах, - начала Мэйлинн. - Хотя мы испокон веков живём вместе с людьми... точнее, «не рядом с людьми, а среди них», как говорят сами лирры, отношения между нашими расами нельзя назвать очень уж тёплыми. Слава Арионну, до войн и открытых столкновений дело не доходит, но неприязнь между людьми и лиррами заметна невооружённым взглядом.
- Возможно, её бы не было, если бы не знаменитое высокомерие лирр, - пробурчал Бин.
- Или, возможно, дело в извечной зависти людей? - Мэйлинн не оскорбилась, напротив, ещё раз отметила про себя, что парень не таит мыслей за пазухой. - Ведь ваш век вдвое короче нашего, да и способностями природа нас не обделила.
- Ладно, все хороши, - примирительно проговорил Бин.
- Согласна. Ну я продолжаю. Родилась в достаточно знатной семье. Поскольку я была второй дочерью, родители с радостью отдали меня в Школу Наэлирро. Ты же знаешь, что лирры очень плохо размножаются, в отличие от вас, людей, поэтому по закону в Наэлирро можно отдавать только вторую или последующую дочь. В общем, как только мне исполнилось шесть, родители отвезли меня в замок Наэлирро. С тех пор я больше их не видела. Они регулярно присылали мне открытки два раза в год, но... Теперь у меня была другая жизнь и другая семья.
- Это печально... - сочувственно пробормотал Бин.
- Да нет, - ответила лирра. - Ты просто не представляешь, что для лирр означает обучение в Школе. Это очень великая честь для семьи, чьи отпрыски оказались в Наэлирро.
- А правда, что в вашей Школе обучают только девочек? - спросил Бин.
- Конечно, правда. Так уж получилось, что у лирр очень мощный магический потенциал, но вот лирры-мужчины не способны почувствовать возмущение.
- Почувствовать что?.. - озадаченно переспросил Бин.
- Возмущение. Ты, я вижу, не знаком с основами магии?
- Ну как же... Конечно знаком. Просто позабыл о них после сегодняшних побоев, - съязвил Бин.
- Да, извини. Когда постоянно общаешься в кругу магов, как-то забываешь, что есть и обычные люди.
- Ну так просвети меня, если это не тайна!
- Никакой тайны. Это можно прочесть в самой завалящей книжонке о ярморочных фокусах. Но это снова будет долго, уж извини.
- А мы разве куда-то торопимся? - хмыкнул Бин. - Точнее, мы-то конечно, торопимся, но беседа дороге не мешает.
- Ты прав. Ну тогда слушай всё с самого начала.
Много-много эпох назад мира не было. Не было вообще ничего. А то, что было, было Ничем. Ни тьмой, ни светом, ни пустотой, ни веществом. Просто ничем. Абсолютным Покоем. Отсутствием любого движения. Но что-то случилось, и в этом Ничто зародилось какое-то движение. Оно нарушило существующий порядок и стало вовлекать в себя окружающее. Начав двигаться, Оно приобрело нечто, отличное от всего остального. Из движения возникла сила, а из силы - разум. Так появился Неведомый, Творец Сущего.
Неведомый стал творить. Он сотворил и тьму, и свет, и пустоту, и вещество. По сути, Он сам становился всем этим. Он стал как бы раздувающимся шаром внутри Ничто. И чем больше Он становился, тем больше первоначального Ничто преобразовывалось и вовлекалось в создание. Однако, тут же возник главный Парадокс Создания. Созданное Неведомым уже не было Абсолютным Покоем. Это был Хаос. Конечно, Неведомый упорядочивал этот Хаос как мог, но после оказалось, что Хаос стал существовать сам по себе, независимо от воли Творца. И в этом случае он часто приобретал новые, более разрушительные формы.