Почему армия Бермондта, взяв Усть-Двинск и ряд предместий, не заняла самую Ригу, когда ее отделяли только одни мосты через Двину, неизвестно. Но некто Сергей Оношкевич-Яцына86, насколько не ошибаюсь, одно из лиц, стоявших близко к штабу Западной армии, в объяснение причин медлительности действий в августе 1921 года писал в «Общем деле»:
«Очень быстро были взяты все подступы к Риге, и последняя была бы взята без боя, так как правительство ее эвакуировало очень поспешно. Но по неизвестным мне побуждениям майор Бишоф, тогда являвшийся в свите командующего представителем немецких частей армии, решительно воспротивился этому… Мемель был потерян, и когда снова было решено брать Ригу, то было уже поздно: подоспела английская и эстонская помощь и английские суда начали обстрел добровольческих позиций перед Ригой. Это и ряд очень неудачных внутренних мероприятий решили судьбу армии…»
Оборона Риги
Действительно, заняв Торенсберг, армия полковника Бермондта не позаботилась даже об охране мостов. Солдаты разбрелись по домам и расположились на ночлег, полагая, вероятно, что утро вечера мудренее. А в эту же ночь, на рассвете, рота студенческого батальона буквально перед самым носом бермондтовских частей в Гагенсберге развела большой железнодорожный мост и сожгла несколько пролетов деревянного моста, сделав, таким образом, оба моста непроезжими и отделив бермондтовскую армию от Риги. Достойно внимания еще и то обстоятельство, что студенческая рота, совершив этот воистину геройский подвиг, вернулась без потерь. Это обстоятельство – порча мостов – внесло некоторое успокоение в деморализованную латышскую армию, отхлынувшую было за Ригу к Стакельну, где с помощью эстонских войск латышский главнокомандующий генерал Симонсон предполагал дать генеральное сражение бермондтовской армии.
Вряд ли генерал Симонсон имел какой-либо план, потому что он раньше всех бросил свою армию и, не дав никому никаких распоряжений, уехал в Венден. Поэтому оборона Риги перешла исключительно в руки командира студенческой роты капитана Зоммера, проявившего огромную распорядительность и большую энергию, которые он проявлял и впоследствии, когда был назначен на хлебный пост министра торговли и промышленности, с какового ушел не по своей воле.
Знал ли капитан Зоммер, что эстонская помощь близка и что Ригу нужно удержать до подхода эстонцев какой бы то ни было ценой, или он сам, будучи лицом безответственным, рискнул, на свой страх, проделать опыт борьбы за неукрепленный город с 250-тысячным населением, но факт тот, что Рига стала активным фронтом.
На оборону мостов были посланы студенты, служащие правительственных учреждений, железнодорожники, пожарные и т. п.
Вдоль всей набережной Двины, прямо на мостовой, были вырыты окопы и возведены проволочные заграждения, на перекрестках улиц, ближайших к набережной, были расставлены пулеметы, броневые автомобили и минометы.
К вечеру 10 октября в Ригу прибыли четыре эстонских бронированных поезда, а ночью в Больдераа из Финского залива прибыла эскадра английских крейсеров, которые, увы, должны были поддерживать с моря наступление Юденича на Петроград.
Промедление, сделанное Бермондтом в ночь с 8-го на 9 октября, оказалось для него «смерти подобным». Период острой паники в латышской армии прошел, и она начала вновь накапливаться в Риге и около нее. В Ригу же вернулись правительство и Народный Совет.
Трагедия генерала Юденича
Для Северо-Западной армии, уже перешедшей в наступление от Ямбурга и Гдова и забиравшей сдающихся тысячами красноармейцев, теперь создалось в высшей степени трагическое положение как в стратегическом, так и в политическом отношении. Армия Юденича теперь была обессилена выбытием 4 мощных бронированных эстонских поездов, снятых с Петербургского фронта и посланных под Ригу на бермондтовский фронт. Далее армия Юденича лишилась поддержки английской эскадры с моря, которая, вместо обещанной бомбардировки Кронштадта и Красной Горки, отплыла в Ригу для обстрела армии полковника Бермондта.
Не менее трагическим оказалось и политическое положение Северо-Западной армии. Взамен обязательства северо-западного правительства о признании независимости Эстонской Республики, эстонская армия приняла участие в походе армии Юденича на Петроград. Вместе с тем Эстония являлась и главной тыловой базой, питавшей Северо-Западную армию всем необходимым, и потому все политические осложнения в тылу роковым образом должны были отразиться на положении и состоянии фронта. Но теперь, связанная общностью судьбы и политических интересов с Латвией, Эстония предпочла вместо помощи Юденичу оказать помощь Латвии.