Отец Майкл вздохнул.
- Джозеф, я думаю, что твой худший порок заключается, может быть, в том, что ты не имеешь в себе сил, чтобы быть великодушным.
- Вы споткнулись о правду самого Бога, - продолжил Херити. - Как сказал некий идиот: "Великодушие - это не самая знаменитая ирландская добродетель". Я согласен с этим, Майкл Фланнери, потому что знаю, что мы должны держаться за свою ненависть. Иначе, в чем нам черпать силы для движения дальше?
- Спасибо тебе, Джозеф. У тебя все-таки осталась надежда, и я буду продолжать свои молитвы. - Священник повернулся на каблуках и зашагал вниз по дороге.
В этот момент Джон понял, что этот спор полностью восстановил веру отца Майкла. Что же дал этот разговор Херити? Джон посмотрел на удаляющегося священника, который шагал твердо и уверенно.
Херити тоже наблюдал за отцом Майклом.
- Куда ты идешь, отец, - позвал Херити. - Убегаешь? - Он посмотрел на Джона. - Видишь, как он бежит? - Но неуверенность в голосе Херити была свидетельством его поражения. Он сделал все возможное, чтобы уничтожить веру священника, но потерпел поражение.
Мальчик побежал за отцом Майклом. Поравнявшись со священником, он взял его за руку.
Херити догнал Джона, когда они начали идти к лесу. Он снял с него пулемет, висевший на ремне.
- Они могут не правильно понять. Может, ты отдашь мне и свой пистолет?
Джон двигался как лунатик, послушно повинуясь Херити. Он не отдавал себе отчета в том, что сейчас его лишили оружия.
Одним из мужчин, идущих к ним, был Кевин О'Доннел. В той же австралийской шляпе, что была на нем в тот вечер на пристани в Кинсейле.
Римляне развратили галлов, и это породило англичан. Они
бегут к римлянам, как свиньи к кормушке. Тактика римлян
проста - сделать наши семьи заложниками. Они вербуют нас в
свою армию, потому что это для нас единственная
возможность не умереть от голода. Они насытили нашу
религию алчностью. Они заменили наши простые, понятные
законы дорогостоящими и недоступными для простых людей.
Неприкрытый грабеж - вот чем я говорю.
Джозеф Херити
- Они отказались подтвердить или отрицать, держат ли они действительно О'Нейла в заключении? - спросил Вэлкорт.
Чарли Турквуд поднял обе руки ладонями верх. В его темных глазах была свинцовая тяжесть. Полные губы, казалось, вот-вот готовы расплыться в улыбке.
Они расположились в кабинете Линкольна в Белом Доме, комнате, которую Вэлкорт сделал своим личным офисом. Он посмотрел на часы.
- Сколько сейчас времени, в конце концов?
- Около девяти утра, - сказал Турквуд.
- Странно, - промолвил Вэлкорт. - Как, черт возьми, они обнаружили, что у нас есть зубные карты и отпечатки пальцев?
И снова Турквуд развел руками в отрицательном жесте.
Вэлкорт был голоден и знал, что это делает его вспыльчивым, но старался себя контролировать.
- Знаешь, Чарли, о чем я сейчас думаю?
Турквуд кивнул. Предмет разговора был очевиден.
- Если они взломали код чумы... - сказал Вэлкорт.
- То они могут всех нас взять за яйца, - продолжил Турквуд.
Странное выражение отрешенности появилось в глазах Вэлкорта. Он задумчиво произнес:
- Код.
- Что вы имеете в виду? - поинтересовался Турквуд.
Вэлкорт наклонился к переговорному устройству на столе и нажал кнопку.
- Дайте мне Рокермана. Он мне необходим как можно скорее. И Ди-Эй тоже.
Динамик вопросительно загудел.
- Да, я имею в виду Эшера!
Еще один вопрос.
- Меня не интересует, куда вышел Рокерман! Пошлите за ним машину!
Турквуд уставился на президента, озадаченно сдвинув брови.
- Какова вероятность того, что у ирландцев действительно есть ракеты? спросил Вэлкорт, откинувшись в своем кресле.
- Пентагон считает, что весьма велика, сэр. Во всяком случае континент очень уязвим.
- Новая чума "Сделано в Ирландии", - проговорил президент.
- Это именно то, на что они намекают, сэр.
Джеймс Райан Сэддлер, советник по науке, проскользнул в кабинет и увидел Турквуда, стоявшего у небольшого стола, и Вэлкорта, расположившегося в комфортабельном кресле-качалке позади него.
- Вы пытаетесь найти Рокермана, господин президент? - спросил Сэддлер и прокашлялся. - Могу ли я чем-то помочь?
- Почему вы не стучите, прежде чем войти? - с нажимом спросил Вэлкорт.
Сэддлер побледнел.
- Амос был как раз поблизости, сэр. Он сказал...
- Ладно-ладно. - Вэлкорт сделал примирительный жест рукой и снова наклонился к переговорному устройству. - Амос, подготовьте сообщение за моей подписью. Оно пойдет прямо в ирландское правительство в Дублине, но адресат не будет указан. В нем будет говориться о количестве людей, которых мы потеряли при получении отпечатков пальцев и зубных карт в зараженных зонах. Повторите наш запрос относительно того, действительно ли человек, заключенный в тюрьме, это О'Нейл. Заодно потребуйте объяснений, почему они так считают. Скажите им, что нам нужен немедленный ответ, и мы еще подумаем, выслать им копии отпечатков пальцев и зубных карт или нет. Немедленный ответ, слышите? Если его не будет, то за последствия мы не отвечаем.
- Да, сэр, - послышалось в микрофоне.
Вэлкорт опять облокотился на спинку кресла, сцепив руки над головой.
- Будет ли это правильным, сэр? - поинтересовался Турквуд.
Вэлкорт не ответил.
- Что происходит? - осторожно вмешался Сэддлер.
- Кажется, в ирландском правительстве происходят какие-то перестановки, - сказал Турквуд. - Вояки все еще на коне, но вынуждены поделиться властью. Сейчас равные полномочия у министра по изучению чумы Финтана Доэни и у главы Финн Садал Кевина О'Доннела.
- Что передают об этом наши агенты? - спросил Сэддлер.
- Мы ни на кого не можем там положиться, - ответил Вэлкорт. Потом добавил: - И это именно тогда, когда мы больше всего в этом нуждаемся.
- Мы должны оказывать давление, сэр? - спросил Турквуд. - Карантинщики, разумеется, сразу забросают нас вопросами. Им отвечать НЕМЕДЛЕННО? Я должен буду им все объяснить?
- Пошли их подальше. Я говорю с ирландцами. Они собираются использовать нас для грязных делишек, ища оправдания для использования ядерного оружия. Это их встревожит или заставит раскрыть карты. Если они представляют реальную угрозу, то вынуждены будут открыто об этом заявить.