- Мне не нравится этот шурин, - сказал Джон, наблюдая за реакцией Херити на эти слова.
- Мерфи, да! Он хочет выжить любой ценой. Я много раз видел людей такого сорта. Они продадут душу, чтобы подышать воздухом лишние десять минут. Они продадут друзей и украдут корку хлеба у голодного. Да, ты прав, Джон. За этим Мерфи нужен глаз да глаз.
Джон кивнул.
Херити похлопал по израильскому автомату, висящему на ремешке у него на груди.
- Ему понравится мой автомат, этому Мерфи. - Херити снова взглянул на хлев, где в соломе под крышей он спрятал ружье без патронов.
- Они сказали, кто здесь похоронен? - спросил Джон, глядя на площадку с могилами.
- Мать этого маленького Берга, две соседки, укрывавшиеся у Гэннона, и еще здесь была дочь одной из них. Гэннон здесь уже давно. Ты обратил внимание на сад? Он посажен уже давно.
Джон посмотрел на гребень холма, думая о ручье, за которым Херити нашел труп.
- Они знают, кто этот мертвец, там?
- Чужак, они говорят. Но он был убит винтовочным выстрелом.
- И они не могут объяснить тот выстрел, что мы слышали, - сказал Джон.
- Ну не чудеса ли это! - воскликнул Херити. - Их свинья была застрелена из винтовки, а винтовки нет.
- Ты уверен, что свинья была убита именно из винтовки?
- Я внимательно осмотрел ее, когда был в хлеву. Да, ты знаешь, Джон, что мы, ирландцы, научились многим хитрым способам прятать оружие во время английского господства. Я прямо предвкушаю, когда обнаружу и это.
- А оно не может быть в одном из домов?
- Уверяю тебя, что нет, а я - самый лучший специалист по обыскам, которого когда-либо воспитал мой отец. Нет, Джон, оно под хлевом, завернутое в промасленную тряпку и надежно покрытое смазкой. Ты видел, как Мерфи наблюдал за нами из окна, когда мы направились сюда! А с винтовкой будет и пистолет. Мерфи - это человек, которому понравился бы пистолет. Гэннон? Ну что ж, он когда-то был охотником, если я не ошибаюсь.
Херити покачался на каблуках, принюхиваясь, - из открытой двери домика доносились запахи доброй стряпни.
Джон взглянул на автомат на груди Херити, вспоминая ощущение его тяжести в руке и исходящую от него силу.
- Любопытно, как тебе достался этот автомат, - заметил Джон.
- Любопытство! Это то, что сгубило кошку.
- С мертвого человека, ты сказал.
- Это прекрасное оружие было собственностью одного политика из команды Параса в Ольстере, - сообщил Херити. - Каким изысканным джентльменом он был, с маленькими усиками и голубыми шелковыми глазками! Мы знали о нем все, это правда. Он был одним из этих деятелей английских публичных школ, эвакуация которых причинила их прекрасному правительству так много чудесных неприятностей. Этого они бросили, когда пришла чума. Я нашел его, когда он прятался в одном старом амбаре вблизи Россли. Он сделал ошибку, оставив свое оружие, когда вышел накачать воды из колонки. И тогда я проскользнул в амбар, прежде чем он меня заметил.
- Ты сказал отцу Майклу, что он был мертвым?
- Да, сказал. Он же кинулся на меня с садовым резаком! Что мне оставалось делать? - Херити ухмыльнулся Джону и похлопал по автомату. - У него еще был и целый рюкзак патронов к нему.
За ужином Джон наблюдал за Мерфи и Гэнноном, отмечая точность характеристик Херити.
"Как Херити оценивает меня?" - спрашивал себя Джон.
Эта мысль беспокоила его. Он взглянул на Херити, который сидел напротив и деловито уписывал тушеные мозги.
"Он доверил мне автомат".
Джон решил, что это была проверка. По реакции Херити Джон догадался, что проверку он выдержал. Однако все равно с этим человеком нельзя терять бдительность.
Они сидели за длинным столом в кухне - клетчатая красная скатерть, массивные тарелки, вода в высоких стаканах с толстой кромкой. Свинина была сварена с листьями какой-то дикорастущей зелени, что придавало ей терпкий, пожалуй, приятный привкус и заглушало вкус жира. У Гэннона были кулинарные способности человека, который когда-то готовил для удовольствия и не потерял навык.
- Когда-нибудь из вас выйдет отличная жена, - шутил Херити.
Гэннон не реагировал на остроты. Мерфи хмуро глядел на Гэннона, его лицо было стянуто в строгую гримасу, которая становилась улыбкой, когда на него смотрел Херити.
- Ты заметил, Джон, - спросил Херити, жестикулируя своим столовым ножом, - как сгорел пыл ирландца? Я думаю, что сам Безумец мог бы войти прямо в нашу компанию без всякой опасности, покрытый кровью всех этих миллионов людей. Мы только потеснимся за столом и спросим, что он пожелает выпить?
- Это не апатия, - возразил Гэннон. Это было его первое замечание с тех пор, как он подал еду на стол.
Отец Майкл поднял глаза на Гэннона, удивленный резкостью в его голосе.
- Мистер Гэннон собирается почтить нас своим грандиозным мнением, сказал Херити.
- Слушайте, когда говорит профессор! - отрезал Мерфи.
Именно тогда Гэннон впервые и открыл свою связь с Тринити-колледжем.
- Я знал, что где-то вас видел, - сказал отец Майкл.
- Мы уже перешли за грань апатии, - продолжил Гэннон.
Херити, улыбаясь, откинулся на спинку стула.
- Тогда, может быть, вы объясните нам, прохвессор, что же там, за гранью апатии?
- Женщины ушли навсегда, - сказал Гэннон утомленным голосом. - Женщины ушли, и ничто... ничто (!) не вернет их назад. Ирландская диаспора кончилась. Мы все вернулись домой умирать.
- Должны же где-то быть женщины. - Это сказал старший мальчик, который сидел рядом с отцом.
- И умные люди, такие вот, как мистер О'Доннел, найдут лекарство от чумы, - добавил Мерфи. - Все образуется, профессор. Будьте в этом уверены.
- Когда мы все еще жили в Корке, - сказал Кеннет, - я слышал, что в старом замке Лакен есть женщины - в безопасности и под защитой пушек.
Во время всего этого разговора Гэннон молча смотрел в свою тарелку.
- Много таких рассказов ходит, - согласился Херити. - Я верю в то, что вижу.
- Вы умный человек, мистер Херити, - сказал Гэннон, подняв на него глаза. - Вы видите правду и принимаете ее такой как есть.
- И в чем же заключается правда? - спросил Херити.
- В том, что мы неумолимо движемся к краю, за которым уйдем в небытие. Что за гранью апатии? Та вещь, о которой некоторые из вас думают, что это жизнь, - на самом деле уже смерть.