А должны были сказать.
Ладно, то будет после революции. Великой Октябрьской? Нет, кажется, февральской. О февральской революции мне бабушка книжек не давала. И о царской семье я знаю, нет, знал, куда меньше, чем о Семье Ульяновых. Был царь, вечно пьяненький слабовольный подкаблучник, была немка-царица, были какие-то дети, Алексея и Анастасию ещё упоминают, а остальных редко.
Теперь-то я знаю больше. Papa вовсе не подкаблучник, просто за детей отвечает жена, так здесь и сейчас принято. Выпивает бокал вина, ежедневно, за обедом — за исключением постов, а постов здесь преизрядно. Но в бокале вина — небольшом, и налитом не доверху, граммов восемьдесят, — врачи и в двадцать первом веке беды не видят. Сестры живут скромно, у любой девчонки «среднего класса» двадцать первого века нарядов побольше будет.
Знаю больше, а узнаю ещё больше. Со временем.
Я медленно засыпал в своей царской постели в своем царском купе. За царским окном царского поезда проплывала царская Россия. Огромная. Разная. Сейчас спящая в ночи.
Если вам дороги жизнь и рассудок, не будите спящую Россию!
Пусть Россия немножко поспит.
«Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк!»
Глава 4
Попытка спасения полярной экспедиции Георгия Седова — одна из линий «Белой Ферязи». Для тех, кого интересует, что происходило в Реальной Истории я помещаю этот материал, впервые опубликованный в 2009 году в журнале «Компьютерра».
Кому же это не очень интересно — смело могут пролистнуть. В романе история пойдет другой тропинкой.
Попытка Подвига
Что есть подвиг? Какова цена подвига? Чем можно платить за подвиг?
Вопросы задавать легко, отвечать на них сложнее, особенно если общество подсказок и намеков не дает. Или дает, но кажется, что подсказки те не вполне верные. Когда есть директивные указания партии ли, правительства или господствующего образа мыслей — другое дело, но время директивных указаний еще не пришло. Вот и делай, что хочешь, делай, но помни — держать ответ за свой ответ придется тебе и больше никому.
Легко открыть словарь и посмотреть: «Подвиг есть деяние во благо людей, сопряженное с риском для благополучия, здоровья и самой жизни сие деяние свершающего». Но другой словарь даст другое определение подвига, а третий — третье. Политические, религиозные, классовые и расовые факторы вносят поправки порой самые противоположные, и если вчера за совершенное деяние награждали, то завтра вполне могут за то же самое покарать. И наоборот.
Потому отвечать на вопросы я не буду. Просто рассмотрю случай, произошедший сто с лишним лет тому назад. О нем слышали многие, но лишь в общих чертах. Истина же, как и дьявол — в деталях.
Одна из самых трагических страниц в истории полярных путешествий — это полюсная экспедиция Георгия Седова. В литературе, посвященной русским исследователям, Седову отводится особая роль, роль человека, бросившего вызов обстоятельствам и отдавшего своей цели самую жизнь. Героизм полярников ярок и несомненен, но именно яркость слепит и мешает рассмотреть пристально, каковы же причины, приведшие экспедицию к ее трагическому исходу. Только ли равнодушие царского правительства, как принято считать в отечественной историографии советского периода?
Личность Георгия Яковлевича Седова привлекательна и колоритна. Такие натуры являются миру для того, чтобы показать — всему есть место в этой жизни, даже тому, что в романах выглядит неправдоподобной выдумкой. Но жизнь богаче романа.
Обреченный, казалось бы, на беспросветную нужду уже тем, что родился в бедняцкой многодетной семье, Седов сызмальства и гусей пас, и побирался, и голодал. Лишь в четырнадцать лет Седов переступил порог церковно-приходской школы — до той поры он оставался неграмотным!
Но целеустремленность, настойчивость, энергичность, умение добиваться задуманного сделали чудо: десять лет спустя Седов произведен в поручики по Адмиралтейству и направлен в Гидрографическую экспедицию Северного Ледовитого океана, где вскоре становится помощником начальника экспедиции. Отзывы руководства о нем самые лестные: « Всегда, когда надо было найти кого-нибудь для исполнения трудного и ответственного дела, сопряженного иногда с немалой опасностью, мой выбор падал на него, и он исполнял эти поручения с полной энергией, необходимой осторожностью и знанием дела» — пишет непосредственный начальник Седова генерал А. И. Варнек. Запомним этот отзыв.