Вследствие неэквивалентной торговли постепенно приходил в упадок традиционный уклад айнского хозяйства, а сами айны все больше оказывались в экономической зависимости от японских купцов. Кроме того, в ходе торговли вдобавок к навязыванию аборигенам заведомо несправедливых расценок их систематически обманывали. О том, в каких масштабах происходил этот обман, свидетельствует отчет тайного агента японцев, который был послан на Хоккайдо с целью расследовать причины произошедшего в 1669 году айнского восстания. Он отмечал, что айнам продают рис в мешках номинальным объемом в 7–8 сё (1 сё равен 1,8 литрам), тогда как на деле в них находится не больше 2 сё. Если раньше за 100 сушеных лососей давали примерно 1 мешок риса объемом 36 литров, то к 1669 году один мешок содержал всего 12–14 литров, а если не хватало одной партии моллюсков (500 раковинных моллюсков), то на следующий год айны должны были отдать 20 партий (10 000 штук). Если абориген не мог выплатить долг, то забирали его детей. Кроме того, айнов почти что принудительно заставляли покупать ненужные им товары [Там же].
Уже в XVIII веке в результате политики экономического закабаления айнов их зависимость от японцев из Мацумаэ стала настолько велика, что перебои в поставках продуктов легко могли спровоцировать голод среди коренного населения. Теперь японские феодалы, чиновники, купцы из Мацумаэ могли эксплуатировать айнское население в буквальном смысле за еду. Вот как рисует ситуацию с продовольственной зависимостью айнов от японцев русский исследователь Д.Н. Анучин: «Айны зависят теперь настолько от японцев, что если бы последние прекратили ежедневную раздачу пищи, то они очутились бы в весьма жалком и несчастном положении. Во многих аинских селениях существуют так называемые “кваишо”, японские казенные дома, где ежедневно и по нескольку раз в день приготовляется множество порций рису под соусом, которые и выставляются в одной из комнат. В назначенный час человек входит на особую, находящуюся наружи лестницу и ударяет в доску, нарочно повешенную для этой цели на столбе. Это сигнал для айнов собираться за получением своих порций, и они действительно скоро прибегают толпами из деревни, едят каждый свою порцию и затем расходятся обратно по своим жилищам» [Анучин Д.Н., 1876].
Сегодня историки достаточно полно восстановили, что именно экономическая экспансия Японии (преимущественно в лице клана Мацумаэ) стала ключевым фактором закабаления айнов и утраты ими самостоятельности и самобытности. О разрушительном для айнов торгово-экономическом взаимодействии с японцами писали историки Табата Хироси и Сусуму Эмори, а известный американский историк Б. Уолкер выдвинул тезис о том, что «именно японский торговый и промышленный капитал оказался сильнее многовековых усилий японского государства с целью подчинения воинственных аборигенов Северной Японии» [Walker В., 2001].
* * *
В XV–XVIII веках борьба айнского народа за свою свободу вошла в заключительную, решающую фазу. Эта эпоха, как пишет историк, для айнов «отмечена героическими событиями борьбы за сохранение независимости, а позднее своей исторической и этнической идентичности», которые являются «определяющими в истории аборигенного народа Японского архипелага» [Лим С.Ч., 2012. С. 76–85]. Важнейшее место в этой борьбе занимают события вокруг Эдзо, «земли айнов» – нынешнего острова Хоккайдо.
К этому времени айнские племена уже были в значительной степени ослаблены многолетней политикой неравноправной торговли и подрыва традиционных промыслов, проводившейся японцами – вассалами клана Мацумаэ. Теперь айны уже не представляли собой столь грозной силы, какой они были всего несколько столетий назад. Отныне в случае каких-либо крупных вспышек недовольства аборигенного населения самураи могли уже без особого риска отправлять карательные экспедиции, которые нередко сопровождались бесчеловечной жестокостью. Так, японский историк Синъя Гё пишет о том, что в ходе предпринятых японскими властями карательных акций на рубеже XVIII–XIX веков имели место «ужасающие казни»2 – в огромных котлах заживо варили мужчин, женщин и детей, применялось отравление пищи, принуждение айнских женщин к сожительству, физическое уничтожение больных и престарелых представителей этноса, неспособных к тяжелому труду [Shin’ya Gyo, 1977]. Во время подавления восстания начальник японского отряда, например, мог приказать отрубить пленным айнам головы, засолить их в бочках и отправить своему господину в доказательство своих успехов [Таксами Ч.М., Косарев В.Д., 1990].