• Айнское население демонстрировало симпатию к России, при выборе между переходом под японскую или российскую юрисдикцию зачастую выбирая последнюю.
• Налаживание русскими дружественных контактов с айнами в XVIII–XIX веках негативно расценивалось в Японии, власти которой пытались помешать этому процессу и привлечь как можно больше айнского населения на свою сторону. Эта политика зачастую негативно воспринималась самими айнами.
• История айнов Сахалина и Курильских островов после перехода этих территорий под власть Японии сложилась трагически. Вследствие проводившейся японскими властями политики в отношении айнов на этих землях обе общины фактически исчезли.
Освоение и постепенное присоединение к России сибирских земель, начатое еще в XVI столетии походом Ермака Тимофеевича (1581–1585 годы), активно продолжалось и в XVII веке. К первой половине столетия относятся первые данные о контактах русских с айнами. Наиболее раннее упоминание об этом народе можно встретить в донесении Микулы Тимофеева – казака из отряда Василия Пояркова, экспедиция которого в 1645 году дошла до берегов «Великого моря Ламы», ныне известного как Охотское.
Однако гораздо больший интерес вызывает сообщение, пришедшее от другой экспедиции – под началом казака Ивана Москвитина. Именно его отряд в 1639 году первым вышел к Охотскому морю. От местных племен, встречавшихся на пути отряда, казаки узнали о том, что на побережье моря живет необычный народ, который к тому времени как будто бы уже знал о русских (несмотря на то что сами племена, которые передавали казакам эти сведения, видели русских первопроходцев впервые).
Один из соратников Москвитина, казак Иван Колобов, был отправлен с донесением о проделанном отрядом путешествии в Якутск, ставший к тому времени ключевым опорным пунктом в регионе. До нас дошла запись его рассказа, составленная находившимися в Якутске должностными лицами. В ней казак пересказывает слова одного из вождей племени эвенков:
«И тот де князец… учел им росказывать: что от них направо в летнюю сторону на море по островам живут тынгусы ж, гиляки сидячие, а у них медведи кормленые. И тех де гиляков до их приходу побили человек с 500 на усть Уды реки, пришод в стругах, борадатые люди доуры, а платье де на них азямы, а побили де их оманом. Были у них в стругах в однодеревых и в гребцах бабы, и как пригребли х тем гиляком и, вышод ис судов, и тех гиляков так и побили. А бой де у них топорки, а сами были все в куяках збруйных. А руских де людей те бородатые люди называют себе братьями. А живут де те бородатые люди х той же к правой стороне в лето по Амуре реки дворами, хлеб у них и лошеди, и скот, и свиньи, и куры есть, и вино курят, и ткут, и прядут со всего обычая с руского. А промеж их и тех тунгусов живут тунгусы ж свой род анатарки сидячие, не дошод до усть Муры. А те де онатырки люди богатые, соболей и иного зверя, и оленей у них много, а торгуют с теми бородатыми доурыми на хлеб, на крупу. И про серебро де сказывал, что у тех де бородатых людей, у даур, есть, и те де бутто доуры руских людей желают видеть, для того что называютца им братьями» [Открытия русских землепроходцев.., 1951].
Таким образом, перед нами свидетельство о «бородатых людях», которые напали на гиляков (сегодня этот народ называется нивхами) и нанесли им поражение. Несомненно, речь здесь идет об айнах. Такой вывод можно сделать не столько по указанию на густые бороды, сколько по упоминанию о «куяках збруйных», то есть доспехах из веревок и ремней со вставленными в них деревянными пластинами, которые были типичны для айнских воинов того времени.
Конечно, сам казак не мог этого знать, поэтому он ошибочно относит айнов, о которых идет речь, к племени дауров. Кстати говоря, о каких-либо контактах нивхов и дауров историкам до сих пор неизвестно, тогда как свидетельств о войнах нивхов и айнов имеется более чем достаточно.
Наиболее интересной частью донесения Колобова является упоминание о том, что «бородатые люди» называют русских братьями и ждут их прибытия. Ряд исследователей полагал, что эвенский вождь просто пошел на хитрость, передав вымышленные сведения о «братском народе» с тем, чтобы иноземцы ушли дальше на восток в поисках своих «братьев». В качестве доказательства указывалось на то, что айны просто не могли знать о русских, поскольку люди из отряда Москвитина, собственно, и были первыми русскими, которые побывали на берегу Тихого океана.