На Итурупе и соседнем Урупе японские «первооткрыватели» обнаружили целые айнские деревни, исповедовавшие православие и молившиеся около врытых в землю крестов, а по соседству с ними – поселки русских промышленников, охотившихся на морского зверя и мирно соседствовавшие с айнами. Интересно отметить при этом, что внешнее сходство айнов и русских до такой степени поразило японцев, что последних они стали называть «рыжими айнами». К примеру, одна из первых в Японии книг о России так и называлась – «Размышления о красноволосых эдзо», вышедшая из-под пера Кудо Хэйсукэ.
В целом уже к концу XVIII века Курильские острова уверенно осваивались русскими, а населявшие их айны приняли российское подданство.
Эта ситуация сильно беспокоила японцев, которые видели в этом угрозу своим планам по завладению Хоккайдо. Уже упомянутый Кудо Хэйсукэ писал: «Если мириться с тем, что происходит, то вся земля Эдзо станет русской территорией. Поэтому в качестве предупредительной меры необходимо разрабатывать богатства Эдзо, мобилизовать государственные ресурсы, умело вести дела на севере. Если поступить таким образом, то проникновение России, видимо, будет предотвращено». Интересно, что в 1784 году автор этих строк, скромный провинциальный врач, был приглашен ко двору правителя Японии – сегуна, и смог его убедить в реальности «русской угрозы». Это ускорило продвижение японцев на север Хоккайдо, что, в конечном итоге, привело к резкому усилению натиска на айнов.
Первым значимым шагом на этом направлении стала посылка в 1798 году на остров Итуруп крупной экспедиции во главе с Кондо Сигэтоси и Могами Токунаем. 28 июля японцы снесли православный крест, которому молились местные айны, и на его месте врыли столб с надписью «Эторофу – владение Великой Японии». Чуть позже надпись на столбе изменили следующим образом – «Остров издревле принадлежит Великой Японии» [Арутюнов С.А., Щебеньков В.Г., 1992]. В 1801 году такая же акция была предпринята японцами на Урупе. Интересно отметить при этом, что наблюдавшие за вторжением японского отряда русские вспоминали, что, когда японцы начали валить православный крест, многие айны впали в истерику, и лежа на земле рыдали и громко призывали Христа защитить их.
Конечно, наряду с религиозными чувствами айнами владел и страх того, что с приходом японцев их положение резко переменится к худшему. Современные историки подчеркивают: «Южные курильцы, близкородственные хоккайдским эдзо, хорошо знали историю покорения своих соплеменников японцами и жестокие методы, какими действовали пришельцы» [Таксами Ч.М., Косарев В.Д., 1990]. Страх перед японцами, вообще говоря, был свойственен даже тем курильским айнам, которые никогда их не видели. В конце XIX столетия британский путешественник Н. Сноу писал о том, что при слухах о приближении японцев айны нередко массово бежали с обжитых ими островов [Сноу Г., 1992. С. 102–103].
* * *
К радикальным изменениям в жизни сахалинских айнов привело и грубое вмешательство японцев в экосистему острова и прибрежных вод. Например, японские рыбаки наглухо перекрывали сетями устья рек, не позволяя рыбе подниматься в их верховья. Это привело к тому, что во второй половине века полностью исчезла уникальная локальная подгруппа сахалинских айнов – «киморо унтара» («люди из горной тайги», «лесовики»). Так назывались племена, жившие не на берегу моря, а в лесах в глубине острова. Обезрыбливание сахалинских рек вынудило их двинуться в поисках пропитания на побережье, где они тут же попали в кабалу японских промышленников, которые были лишь рады этому новому притоку практически бесплатной, готовой работать за скудное пропитание рабочей силы.
Хищнические методы эксплуатации природных ресурсов имели пагубные последствия и для морских экосистем. Например, уже к 1880-м годам исчезли айны, проживавшие на берегу залива Анива, воды которого раньше изобиловали рыбой и китами [Таксами Ч.М., Косарев В.Д., 1990].
Помимо социально-экономической деградации сахалинских айнов исследователи тех лет отмечали и их моральный упадок. Айны, которым традиционно были присущи высокие нравственные свойства, развитые понятия о чести, достоинстве, справедливости (это отмечали в том числе европейские путешественники XVII–XIX веков), теперь во многом утратили эти черты [Брылкин Г., 1864]. Интересно отметить и определенные исключения – так, Ф.М. Августинович в 1874 году писал, что жившие под российской юрисдикцией айнские племена северо-восточного и северо-западного побережий Южного Сахалина были «бодрее и развитее», демонстрировали полную свободу от японского влияния и вдобавок вели довольно зажиточную жизнь за счет торговли пушниной, которую у них никто не отбирал и которую они имели возможность продавать русским купцам [Августинович Ф.М., 1874].