Одним из редких исключений является установленный по инициативе айнской общественности в 1970 году памятник вождю Сякусяину – одному из главных героев айнской истории, вставшему в XVII веке во главе восстания против захватчиков [Арутюнов С.А., Щебеньков В.Г., 1992].
* * *
Айнский народ понес огромный урон далеко не только в демографическом отношении. Очень многие из оставшихся в живых айнов считались таковыми лишь по названию. Сказывались проводившаяся многие десятилетия властями Японии политика принудительной ассимиляции. Их связь с традиционной культурой и образом жизни была утрачена, от древних религиозных представлений остались одни воспоминания – практически во всем, за исключением внешнего вида, эти айны стали напоминать японцев. Осуществляя в 1946 году перепись айнского населения Сахалина после ухода оттуда японцев выдающийся советский этнограф Б.А.Жеребцов отмечает «сильную японизацию айнов и глубокую деградацию их культуры». Ученый пишет: «По мере развития этого процесса, особо усилившегося в последние десятилетия, их старый уклад жизни постепенно был вытеснен новым – японским и в силу этого многие специфические стороны айнской экономики, культуры и быта стерлись, и то, что еще в силу их консерватизма продолжало держаться, оказалось ненужным и чуждым новому, уже в достаточной степени японизированному поколению… Японская пища, японский костюм, японское жилище, японская утварь, японские орудия производства, наконец, японские манеры, язык, грамотность, письмо – все способствует вместе с физической ассимиляцией превращению айнов в японцев, и мы являлись невольными свидетелями последнего акта подобного превращения» [Таксами Ч.М., Косарев В.Д., 1990].
Выводы, сделанные советским ученым в отношении сахалинских айнов, справедливы и в отношении их собратьев, которые продолжали проживать в Японии. Вот что пишет известный исследователь данного народа Х. Ватанабэ, изучавший хоккайдских айнов: «Эти коренные обитатели Японии, культура, язык, религия и хозяйство которых некогда так подчеркивали их явственное отличие от японцев, ныне фактически неотличимы от большинства тех, среди которых они живут… Нет более в живых айнов с личным опытом традиционно айнской жизни» [Watanabe Hitoshi, Nishimoto Toyohiro, Oshima Minoru, Kirikae Hideo, 1982].
При этом процесс дальнейшей ассимиляции айнов японцами не завершился с крахом японского милитаризма в 1945 году. Напротив, многие практики и форматы японо-айнских взаимоотношений, которые были выработаны в «колонизационную» эпоху второй половины XIX века, были унаследованы и современным японским обществом. Отмечая этот аспект, видный японский айновед Окуяма Рё в своей книге «История гибели айнов» подчеркивает, что период ассимиляции айнского народа до сих пор не закончен (книга вышла в 1965 году) [Okuyama Ryo, 1979].
Конечно, современных айнов в Японии, в отличие от их предков еще какие-то 80–100 лет назад, не принуждают работать на тяжелых промыслах за пару чашек риса и бутылку сакэ, под страхом жестоких наказаний не заставляют сбривать бороды и отказываться от древних обычаев. Однако в то же время нельзя сказать, что сегодня айнам в Японии предоставлены все условия для успешного развития в качестве самобытного народа. Напротив, айнский этнос до сих пор находится в неблагоприятном положении в сравнении с этническими японцами, его представители сталкиваются не только с непониманием, но и с грубой дискриминацией. Как результат – айны, во многом практически утратив материальное и духовное наследие предыдущих поколений, не смогли органично встроиться в японское общество и пользоваться его благами наравне с японцами. Это отмечает японский исследователь С. Такакура, который пишет, что «сегодня айны живут так же, как и жители Японии, хотя намного беднее, чем простой японский рабочий и фермер». С ним согласен другой видный современный этнолог Х. Ватанабэ, по словам которого, «айны беднее, чем японские соседи».