Алекс подошел еще ближе. Девочнка чуть попятилась.
– Признаться, я был поражен вашей гибкостью, наследница, – проворковал Алекс. – Возможно, вам даже удалось бы улизнуть от меня, если бы не две крошечных ошибки. Волосы нужно было стричь еще короче и грубее. И обувь, хотя бы самую дешевую и изорванную, стоило найти. Очень уж вы неловко босиком…
Алекс встал к девчонке вплотную и заглянул ей в глаза.
– Это ведь подвиг, леди Мэй. Совершенно одна, брошенная на произвол судьбы, родным отцом ведь брошенная – сбежал как последний трус…
"Какое приятное лицо. Точнее – милое личико. Кончик носа чуточку вздернут, глаза с искоркой, с лукавинкой, сейчас ее разумеется не видно, но и ситуация не та. Дайте этим глазам отогреться, и выглянет прелестное существо. Хитрый и подвижный зверек. Лиса. Точно, лисичка. В Долине почему-то нет лис, здесь вместо собачьих грызуны – барсуки, еноты. Да, очень славная барышня. Почему я раньше ее не видел? Шестнадцать лет, девица на выданье, еще годик повремени и все – перестарок. Впрочем, невеста она по меркам Долины незавидная. Здесь женскую красоту мерят шириной бедер и охватом груди, чем больше – тем лучше. Приданого у нее кот наплакал, землица худая, папаша широко известный сумасброд. Что, кстати, и доказал лишний раз, позорно удрав еще до начала боя. Да, бедная девочка. Тут поневоле научишься быть гибкой и сообразительной. Выживать".
Отеческим жестом Алекс взял девчонку за плечо. И добился-таки своего.
– Руку! – прошипела она, напрягаясь всем телом. – Руку, мерзавец!!!
И отвесила Алексу крепкую пощечину.
Оруженосцы даже с места двинуться не успели. А может и нарочно умерили прыть – не след людям их положения вмешиваться в дела господ из высшего круга. Тем более, что дочка барона – колдунья, это они уже сообразили. Пусть и одетая в мешковину, плененная, брошенная родителем без защиты, но все равно – колдунья и наследница прямого вассала короля. Хотя бы даже и неверного вассала. О чем, впрочем, еще не объявлено. Если по твою душу приходит команда Алекса, всяческие объявления как правило бывают потом. Алекс не казнить приходит, но разбираться. Напрасно его обзывают палачом…
И действительно – сейчас Алекс в услугах охраны не нуждался. Он коротко выдохнул и сильно ударил контессу раскрытой ладонью в челюсть.
Такого с леди Мэй, видимо, не случалось еще ни разу в жизни. От удара девушка повалилась навзничь и с земли ошарашенно уставилась на обидчика. Грубая серая рубаха задралась, обнажив худые мускулистые бедра. Алекс машинально отметил, что девчонка крепкая и в походе с ней проблем не будет.
– Ну? – спросил он ласково. – Все ясно?
Госпожа наследница огляделась в поисках услужливо протянутой руки. Не держаться за ушибленное место у нее достоинства хватило, а вот подниматься с земли без чужой помощи – это, наверное, тоже оказалось для наследницы внове. Алекс легонько усмехнулся. "Забавная штука – барские привычки. Валяться заголясь в присутствии не равных себе по крови – это запросто. Мы для нее вроде как не существуем, что мои парнишки, что я сам. Но вот руку при всем этом своем несуществовании могли бы и протянуть".
Алекс шагнул к девчонке вплотную, и та испуганно съежилась.
– Палач… – прошептала она.
– Что-что?
– Палач, – сказала наследница громко, с убежденностью обреченного существа. – Теперь я знаю точно – ты питаешься жизнями людей.
– При чем тут люди? – очень натурально удивился Алекс. – Здесь людей нет. Короче так, леди Мэй. Я не хочу вам причинять вред. И постараюсь этого не делать. Но... Если будете плохо себя вести, придется некоторое время жить со связанными руками. Ясно? Вы мне не нужны. И батюшка ваш мне тоже не интересен. Я просто обменяю вас на одного... Типа. Буба Колдун, вот за кем мы приходили. Слушайте, вставайте, земля сырая.
Судя по глазам контессы, она пребывала в окончательном смятении.
– Он не умеет делать золото. Он действительно колдун, но…
Алекс протянул руку и бесцеремонно рвыком поставил девчонку на ноги. Та замахнулась было в ответ, но остановила движение на полпути.
– Вот это правильно, – одобрил Алекс. – А золото – что оно мне? Я золото не ем. Мне сведения нужны. Знания.
– Поэтому ты ловишь колдунов и убиваешь их? – фыркнула девчонка. – Думаешь, никто не понимает, кого именно ты записываешь в изменники, подлец? Ты выбираешь тех, кто покровительствует магам. По-моему, этого не знает только наш несчастный король…
– Убивать, конечно, приходится, – согласился Алекс. – Без этого никак. Ладно, сударыня. Объявляю вас пленной в ранге моего почетного гостя. Если не наделаете глупостей, через недельку-другую воссоединитесь со своим досточтимым папашей. Всё. Лан! Слышал, да? Пусть о леди Мэй позаботятся.
– Урод, – сказала леди Мэй.
– Есть такое мнение, – кивнул Алекс. – Потом еще поговорим. Расскажете про Бубу.
– И не подумаю.
– Очень даже подумаете. Когда я соберу голов двадцать вашей челяди, да и начну у вас на глазах эти головы рубить…
– Да ты чудовище! – сорвалась на крик девчонка. – Ты сам-то понимаешь, какое ты чудовище?! Подошедший Лан переводил взгляд с контессы на Алекса и обратно, и качал неодобрительно головой. Вероятно, ему Алекс чудовищем не казался.
– И такое мнение есть. Ничего, я привык. Меня по-всякому называли за последние шесть лет, – сказал Алекс мягко. – Знаете, леди, в э-э… мире, непосредственно из которого я пришел в Долину, у меня было прозвище "Ван Шот Мэн". Если перевести, это что-то вроде "человек одного выстрела", тот, кому для убийства не приходится стрелять дважды. А знаете, чем закончилась моя карьера в том мире? Смертью. В меня попал другой такой же, как я. Попал из рокет лаунчера. Из большой такой штуки, которая… Ну, огнем плюется, скажем так. И поверите ли, это была не первая моя смерть. Я вообще не уверен, что жив. Может, я лежу в коме. А может, в могиле. А может, одной ногой в могиле стою. Поэтому… Вы не стесняйтесь при выборе слов. Вы меня обидеть просто не сможете. Все, до свидания. О вас позаботятся. Лан, отведи.
Наследница ушла в сопровождении Лана, и минимум дважды она на Алекса оглядывалась.
А Алекс вдруг почувствовал себя очень расстроенным, сухо посоветовал оруженосцам "не путаться под ногами", зашел в шатер, упал на походную кровать, приказал себе хотя бы временно не прислушиваться к тому, где у него что болит, и в результате задремал.