Его друг сидел за столом и выглядел ужасно взволнованным. Патрис поспешил к нему и спросил, в чем дело.
- Ты был бы так же удивлен, как и я, если бы увидел, что книга, лежащая на этом столе, движется, а страницы, по-видимому, поворачиваются сами по себе, и я не вижу в этом никакого человеческого участия.
Это была книга Джероламо Кардано "О тонкости сущностей".
- Чепуха, - сказал г-н Патрис. - Тебе померещилось то, что ты видел, или ты, должно быть, уснул. Ты, вероятно, так увлекся чтением, что встал, положил книгу на то место, где она сейчас лежит, а потом снова сел на прежнее место, и, не найдя книги, подумал, что она переместилась сама по себе.
- То, что я тебе рассказал, - чистая правда, - сказал офицер, - и в доказательство того, что это не было простой галлюцинацией, могу добавить: призрак во фраке открыл эту дверь и вышел, закрыв ее за собой.
Патрис подошел к двери и, открыв ее, обнаружил, что она ведет в длинную галерею, в конце которой стоял большой деревянный стул, такой массивный и тяжелый, что его могли поднять только двое мужчин. Внезапно он увидел, как этот стул поднялся и двинулся к нему, по-видимому, поддерживаемый воздухом.
Тогда Патрис воскликнул: "О лукавый, все во власти Божией, и повинуется Его воле!" При этих словах стул вернулся на прежнее место.
Этот инцидент произвел на Патриса сильное впечатление.
<p>
ПРИЗРАК СВЯЩЕННИКА</p>
В доме священника в Мидленде призрак в обличье бывшего священника посещает дом в определенную ночь каждый год. Семья, жившая там, была осведомлена об этом появлении и всегда устраивала так, чтобы в эту ночь ее не было дома.
Однако однажды жена священника серьезно заболела, к ней была приглашена квалифицированная медицинская сестра; по мере приближения даты ежегодного посещения стало ясно, что пациентка не в состоянии покинуть дом. Было решено, что семья, священник и все слуги, кроме одного, проведут ночь в другом месте, а больничной сиделке ничего не скажут о предполагаемом появлении призрака; та даже не подозревала, что в доме есть что-то ненормальное.
Она спала в той же комнате, что и ее пациентка, и около 11 часов вечера была разбужена чьим-то стуком и отворившейся дверью; она увидела в тусклом свете ночника священника, одетого в сутану и стихарь, тихо вошедшего в комнату.
Хотя она и испытывала некоторый страх, но вскоре поняла, что то, что она видела, было призраком, а не человеческим существом, и, взяв себя в руки, наблюдала за событиями. Священник сразу же открыл шкаф, сделанный в углублении в стене, и после тщетных поисков в нем принялся открывать другие шкафы, комоды и т. д., которые стояли в комнате. Наконец он вернулся к стенному шкафу для дальнейших поисков. Потом он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Продолжал ли он поиски в других частях дома, неизвестно.
Предполагается, что он ищет пачку документов, и каждый год, в годовщину своей смерти, посещает свой старый дом священника, чтобы найти их. Комната, которую занимала пациентка, когда-то была его собственной.
<p>
ПРИЗРАК ТЭВИСТОК-ПЛЕЙС</p>
Хирург, майор Арман Лесли, один из врачей, посланных британским правительством во время эпидемии холеры в Египет, который был убит в битве при Эль-Теб, написал следующее сообщение о необыкновенном опыте, который он имел в Лондоне, и послал письмо, подписанное своим именем, в Daily Telegraph (осень 1881 года).
"В конце осени 1878 года, между половиной четвертого и четырьмя часами утра, я неторопливо шел домой от больного друга. Женщина средних лет, очевидно медсестра, медленно следовала в том же направлении. Мы вместе пересекли Тэвисток-сквер и одновременно вышли на Тэвисток-Плейс.
Улицы и площади были пустынны, утро ясное и спокойное, здоровье мое отличное, я не страдал ни от беспокойства, ни от усталости.
Внезапно появился человек, который шел по Тэвисток-Плейс навстречу мне. Когда я впервые увидел его, он располагался прямо напротив двери моего дома (на Тэвисток-Плейс). Молодой, смертельно бледный, он был одет в вечерний костюм, очевидно, сшитый иностранным портным. Высокий и стройный, он шел длинными, размеренными шагами, бесшумно. Высокая белая шляпа, густо обтянутая черным крепом, и очки довершали наряд этой странной фигуры.
Лунные лучи, падавшие на черты его лица, напоминавшего лицо покойника, высветили хорошо знакомое мне лицо моего друга и родственника. Единственным человеком на улице, кроме меня и этого странного существа, была уже упомянутая женщина. Она резко остановилась, как зачарованная; затем, подбежав к мужчине, пристально и с ужасом посмотрела на его лицо, которое теперь было обращено к небесам со страшной улыбкой.
Она стояла неподвижно, в течение нескольких секунд, а затем с необычайной и неожиданной для ее роста и возраста быстротой убежала с ужасным криком. С тех пор я никогда не видел и не слышал об этой женщине, и если бы не ее присутствие, то мог бы объяснить случившееся довольно просто: назвать это, скажем, подчинением умственных сил господствующему физическому рефлексу, а присутствие мужчины можно было бы назвать ложным впечатлением на сетчатке.
Через неделю после этого события до меня дошла весть о смерти этого самого друга. Это произошло в то утро, о котором идет речь. От родственников я узнал, что по обрядам Греческой Церкви и обычаям той страны, где он жил, его хоронили в вечернем костюме, сшитом за границей у иностранного портного, и, как ни странно, он носил калоши поверх сапог...
В Англии он жил на Тэвисток-Плейс и занимал мои комнаты во время моего отсутствия".
<p>
ТРИ СТРАННЫЕ ИСТОРИИ</p>
<p>
ШАГИ НА ЛЕСТНИЦЕ. - ДЕВОЧКА С АПЕЛЬСИНОМ. - КОПАТЕЛИ</p>