— Приветствую тебя, Ма! — сказал паренек.— Мы пришли просить тебя посетить наше селение и открыть у нас школу.
— Откуда вы пришли? — живо поинтересовалась Мэри.
Парень махнул рукой в сторону Крика.
— Два дня пути на каноэ, а потом через кустарники,— сказал он.— Наша деревня зовется Икпе. Там живет много людей, и есть большой рынок.
— Большой рынок? — переспросила Мэри.— Почему же купцы из Калабара никогда не говорили мне о нем?
— Мы не позволяем ификам приходить на нашу землю,— последовал ответ.— Это закрытый рынок. Нам не нужны чужие. Но белые люди ходят строем из Арочуку со своими ружьями и пугают нас. Вот почему мы и пришли к тебе за помощью. Поедем с нами, мы построим тебе дом, а ты будешь учить нас читать.
Мэри вздохнула. Ее авторитет и слава достигли самых дальних уголков страны, но люди не могли и не хотели понять, что она уже старая женщина и не может справляться, как в молодости, с большим кругом обязанностей. Однако в этом был зов во имя Бога, и ее сердце откликнулось на него.
— Я приеду,— пообещала она,— нет, не сейчас, но скоро.
Путешествие в Икпе было долгим и утомительным. Сперва плыли целый день вверх по Энийоном-Крик на каноэ далеко за берега Арочуку. На следующий день, пройдя через лес, они очутились в деревне с большим рынком. Икпе действительно оказалось шумным поселением, как и говорил посланец. Удивительно, что юноши уже начали возводить мазаную церковь с комнатой отдыха для Мэри. Они верили, что Мэри выполнит свое обещание и приедет. Толпа голых любопытных мальчишек окружила ее. Только старые вожди казались более равнодушны к ее приезду, боялись нарушить свои обычаи.
Несколько дней она провела у них, питалась продуктами, которые ей приносили. Икпе было из числа диких поселений, Мэри повидала их немало. Люди обнажены, без клочка одежды на теле, темные хижины кишели мухами и москитами. Но для Мэри это была новая возможность помочь несчастным, и она в своем воображении уже видела здесь новую базу миссии. Обошла район пешком в радиусе расположения рынка, раздумывая, как совместить работу в Узе и Икпе.
«Если бы нас было двое,— думала она,— тогда один мог бы жить здесь и ходить туда и обратно по Арочуку. А другой сидел бы в Узе и строил приют для матерей близнецов и девочек».
Но вот беда! Была только одна Мэри Слессор, к тому же очень слабая. Вернувшись в Узе совсем измученная поездкой, она проболела несколько недель. Но юноши из Икпе не оставляли ее в покое. Они слали вниз по реке делегацию за делегацией в призывом: «Когда вы приедете к нам?» Они сообщали, что служба в церкви ведется регулярно, только некому учить их слову Божьему.
Несколько раз после этого она посещала их, но ей было так тяжело, что она мечтала о создании постоянного центра миссии в Икпе. В Дюк-Таун стали поступать письма, переходя из рук в руки, от одного посланца к другому. В них были просьбы о помощи, однако дело казалось слишком рискованным. Икпе до сих пор считалось неизвестным поселением.
«Мне одной не справиться с кучей школяров, просителей, больных, с домашним хозяйством,— писала Мэри. — Длинные бессонные ночи — теперь мой удел; когда тени удлиняются, хочется еще так много сделать до восхода солнца, поэтому мне приходится беречь свою энергию, как скупой бережет свою сокровищницу. Я снова напомнила, что связана обещаниями с двумя городами, находящимися на расстоянии десяти миль от горы, вдали от дороги, и этот район абсолютно для меня недосягаем, все деревушки в округе вопиют о помощи... не говоря уже о прихожанах, оставшихся без пастыря в Узе...»
Затем, с характерным для нее юмором, она извинялась за неровные строчки письма. «Прошу прощения за явную неряшливость письма, но у меня на коленях на подушке беспокойный малыш, которому только что сделали прививку, а он это больше всего не любит».
Она решила перевезти свое хозяйство в Икпе на некоторое время, но и не покидать надолго Узе. Каноэ привезли ей материалы для строительства дома: рифленые железные щиты для стен и крыши, дерево для окон и дверей. Десятки людей явились, чтобы очистить и выровнять землю, место постройки. Мэри металась с места на место, присматривала за работой. Все было, как вначале ее миссионерской деятельности, но она уже не была так молода и полна энергии. Ей было 63, она была слабой и одинокой. «Это становится понятным только здесь,— писала она,— что ни мощью, ни силой, а единственно своим духом человек может достичь цели, Мэри Слессор просто — ничто».
Совет миссии был против создания в Икпе новой базовой миссии. Во-первых, не было достаточного количества миссионеров, которые продолжали бы работу, начатую Мэри Слессор. Во-вторых, они понимали, что если Мэри останется там, это убьет ее, Икпе слишком неудачное место для постоянного проживания здесь белых людей.