— Я разобралась. Они пытались выгнать меня на огонь шагоходов. Наверное, бывшие егеря.
— Получается, в доме засело шесть бойцов. Если верить вашей разведке.
— Если верить, то да. Но каждый может ошибиться.
— Согласен.
В этот момент в защитное поле Голицыной вонзилась пущенная откуда-то сверху пуля.
— А вот и снайпер! — оскалилась она, вскидывая пулемёты.
Очередь прошлась по верхним этажам. Бронированные стёкла выдержали попадания магических боеприпасов недолго: секунды три, и посыпались на землю звонкими осколками.
Под прикрытием этой пальбы мы приблизились к зданию. Под таким углом стрелять вниз уже было невозможно. Я обдал дверь чёрного хода кислотой, ударил медвежьей лапой, срывая с плавящихся петель, и мы нырнули в темноту взбудораженного особняка.
Глава 20
Здесь было пусто. Что неудивительно: половина слуг всё-таки. Наверняка попрятались, как только объявили тревогу.
— Уверена, что не сбежит? — спросил я, пока мы шли по коридорам и пустым комнатам.
— Нет, но думаю, примет бой. Он же понимает, что рано или поздно его достанут.
— Погибнуть с честью?
— Вроде того. Хотя постарается выжить, конечно. Легко нам не придётся.
— Тогда надо искать его в покоях. Вряд ли он забился в угол и поджидает нас там.
Мы как раз добрались до служебной лестницы. София кивнула.
— Согласна. Поднимаемся.
На втором этаже было так же безлюдно, как на первом. Мы шли по паркету мимо мраморных статуй и бронзовых изваяний лошадей. По моим оценкам, стоили эти сокровища очень дорого. Даже если копии или новоделы. Вообще, убранство дворца прямо кричало о том, что хозяин человек небедный — при всей своей элегантности. Хотя что я об этом знал? В моём замке было только то, что досталось от прежних обитателей. Я на роскошь не тратился.
— Пора бы уже появиться охране, — сказала София. — Не нравится мне эта тишина. Смахивает на ловушку.
— Мы вломились в чужой дом и убиваем всё, что встречается по дороге. Так себе гости. Думаю, секьюрити засели с хозяином.
Так и оказалось. Как только мы добрались до господских покоев, появились охранники — в тяжёлой броне и с ручными пулемётами. Эх, парни, мне вас даже жалко. Серьёзно: вы были обречены, как только согласились отправиться сюда с опальным Апраксиным. Ясно же, что рано или поздно кто-нибудь заявился бы — не мы, так другие.
— Кто вы такие? — спросил боец с нашивками капитана, выйдя в коридор. Оружие он держал стволом вниз. — Вас не приглашали.
— С дороги! — звонко отозвалась София. Её призрачные пулемёты принялись раскручиваться. — Мы исполняем волю Его Величества!
— У нас один хозяин! — с вызовом проговорил телохранитель. — Убирайтесь!
— У вас нет шансов, — сказал я. — Отступитесь.
— Мы не можем.
Чёрт, он был прав. Я достаточно пожил среди этих людей, чтобы понимать: они скорее сдохнут, защищая сюзерена, чем сбегут, спасая свои шкуры.
— Вас всего шестеро, — сказала София. — Мы всё равно пройдём.
— Попытайтесь!
В это момент дверь распахнулась, и в коридор вышел невысокий мужчина в сером костюме, белой рубашке и тёмном галстуке, заколотом бриллиантовой булавкой.
— Всё в порядке, Олег, — проговорил он, глядя на нас. — Эти люди пришли ко мне. Пропусти их.
— Но Ваше Благородие!
— Ты меня слышал, — в спокойном голосе прозвучал металл. — Я освобождаю вас от службы. Ступайте!
Капитан колебался всего несколько секунд. Затем низко поклонился Апраксину и скрылся за поворотом. Было слышно, как он отдал несколько отрывистых команд.
— Путь свободен, — сказал хозяин дома, отступая. — Прошу, заходите.
Надо сказать, в этот момент я испытал по отношению к мужику невольное уважение. Он не стал прикрываться бойцами, которые были бы обречены, и решил встретить судьбу лицом к лицу. Конечно, всё равно, он заговорщик и преступник, но… Чёрт, да вы и сами понимаете!
Мы с Софией вошли в большой зал, уставленный доспехами, увешанный оружием и знамёнами. Я сразу понял, что это не покои, а трофейная. Видимо, Апраксин нарочно выбрал это помещение, чтобы принять смерть. Или — если повезёт — одержать ещё одну победу.
Сам он стоял в дальнем конце, не скрываясь.
— Помнишь про его Дар? — вполголоса спросила София.
Я кивнул. Забудешь тут, как же! Мне вообще не хотелось убивать этого мужика. Но империя не терпит бунтарей. Падёт один — и всё посыплется. Царь должен править.
— Правильно ли я понимаю, что вас прислал Его Величество? — любезно осведомился Апраксин.
— Мы выполняем его волю, — подтвердила Голицына.