Свечкин понимающе кивнул.
— Постараемся сделать копию плана с его пометками. Если он будет их делать.
На этом мы с ним и расстались. Начальник разведки ушёл, оставив мне чертежи. Они интересовали меня с профессиональной точки зрения. К тому же, по ним было видно, какие именно предметы из керамопластика будут в нужный момент составлены в винтовку.
Прежде всего, это был портсигар, довольно толстый, служивший на самом деле корпусом, в который вставлялся ствол, вывинчивающийся из ручки. На него надевалась часть трости, чтобы удлинить ствол и увеличить дальность прицельной стрельбы. Курок был замаскирован под булавку на лацкане и имел весьма изящный вид. Я был уверен, что Авинов отправится с этим к ювелиру, который придаст вещам вид драгоценных аксессуаров, даже не подозревая, чем они являются на самом деле. Единственное, чего я не мог пока понять, — как Авинов собирается пронести патроны. Скорее всего, их придётся замаскировать под что-то металлическое. Например, засунуть в основание трости, где находится набалдашник. В любом случае, я не сомневался, что Авинов всё продумал. По большому счёту, не имело значения, как он протащит во дворец оружие и патроны. Лишь бы его Дар предвидения не спутал мне планы. Вот этого я опасался больше всего. Ведь если что-то пойдёт не так, и Авинову удастся прикончить императора, в городе начнутся смута и борьба за трон, а мне нужно совсем не это. Более того — это мне совсем не нужно. Я лишь хочу получить награду за спасение Его Величества и через неё приблизиться к трону. Ненамного, но какие мои годы?
Глава 4
Пришло время разобраться с заговором гулей. На мой взгляд, основная проблема заключалась в том, что никто не знал, в чьём обличье жил в городе второй гуль. И надежда на то, что тот, который занял место бедного племянника барона Мейнгардта, его выдаст, представлялась мне призрачной: вряд ли удастся его пытать, да и шантажом едва ли получится выбить из монстра эту информацию. А значит, даже устранив одну угрозу, проблему целиком не решить. И всё же, первым делом требовалось убедиться, что парень уже не человек. Так что в боулинг мы всё-таки пошли. Меня не удивило, что Никита согласился: аль-гуль не мог представлять, что это такое, и почувствовать ловушку. Я был полон предвкушения.
К зданию торгового центра прибыли в пять часов — сразу, как закончились занятия. Помимо нас с Мейнгардтом, были Артём, Глаша и её брат. Так сказать, выбрались небольшой компанией. Для этого мероприятия много народу и не требовалось, так что я был доволен.
Оплатили пару дорожек и отправились в гардероб брать туфли. Я наблюдал за Никитой. Когда его спросили размер, он застыл. Было видно, что к такому повороту парень готов не был.
— Зачем это? — спросил он после продолжительной паузы.
— Положено играть в специальной обуви, — сказал я, глядя на него, как ни в чём не бывало. — Ты чего? Не в первый раз же.
— А в своих нельзя? — глаза у него забегали.
Ага, значит, я был прав! Признаться, выдохнул одновременно с сожалением и облегчением. В душе поднялась волна злости против ал-гуля, убившего паренька и занявшего его место. Где сейчас его тело? Наверное, съедено этой тварью, а кости гниют в каком-нибудь подвале. Поганые монстры! Как бы они ни походили на людей, нельзя ни на миг забывать, что они на самом деле из себя представляют.
— Нельзя, — ответил я жёстко. — Во-первых, можно поскользнуться, а, во-вторых, другие подошвы пачкают поверхность дорожки. Так что бери и не задерживай нас. Какого чёрта, Никит⁈ Что вдруг за капризы⁈
Мы встретились взглядами.
— У меня мозоль, — помолчав, проговорил Мейнгардт. — Наверное, надо было раньше сказать. Просто не подумал об этом.
— Что-то не заметила, чтоб ты хромал, — вмешалась Глафира.
Парень пожал плечами.
— В моих кроссовках мне нормально ходить. А в этих ботинках, наверное, не смогу играть. Извините. Думаю, мне лучше поехать домой.
— Ладно, будем играть по двое, — сказала Глафира. — Нормально. Ты можешь остаться и посмотреть, если хочешь. Хотя, конечно, это не так интересно.
— Да, наверное, вам лучше без меня, — чёртовому аль-гулю не терпелось свалить.
— Оставайся, — сказал я. — Мы поиграем пару часов. А потом поедем ко мне.