Заметив между поваленными надгробиями маленькие, явно женские следы, Киаран ослабил поводья и прищурился, пытаясь разглядеть женщин. Обзору мешала паутина ветвей плакучих ив.
Возле трухлявых кладбищенских ворот стоял телохранитель Лейзы, держа под уздцы двух лошадей: свою и госпожи.
— Кто с миледи? — спросил Киаран.
— Решма, милорд.
Спрыгнув с коня, Киаран вошёл в перекошенную калитку и двинулся по следам, раздвигая ветви руками. Увидев женщин, сидящих на корточках перед могильным камнем, остановился и покашлял в кулак. Решма — так звали новую хозяйку заброшенного монастыря — помогла Лейзе подняться, отряхнула подол её шубы и без единого слова удалилась.
— Что вы здесь делаете? — поинтересовался Киаран.
— Гуляю. — Придерживая капюшон, Лейза посмотрела в небо. — Послушайте, как тихо.
— Зимой в лесу всегда тихо.
— На кладбище особая тишина. Жаль, что вы не слышите. — Подойдя к Киарану, Лейза поправила полы его плаща. — Куда вы так торопились?
— К вам. Вы пропустили завтрак.
— Я не успела проголодаться после ужина.
— Почему уехали без предупреждения?
— Не знала, что матери короля надо отпрашиваться на прогулку, — улыбнулась Лейза и потянулась к его меховому берету, сползшему набок.
Киаран перехватил её руки:
— В лесу на каждом шагу подстерегают опасности: засыпанные снегом норы, овраги, поваленные деревья… — Прижал ладони Лейзы к своей груди. — Я хочу извиниться за вчерашнее.
— Ну что вы! Это я должна извиниться. Мне не следовало напрашиваться к вам в гости. Хотя нет… Хорошо, что я приехала. Я узнала, как много вы значите для супруги. Пригласите её в Фамаль, на состязание менестрелей, лорд Айвиль. Оно состоится через два месяца, в праздник Двух Пятёрок. Ваша жена неглупая женщина. Она быстро поймёт, что между мной и вами ничего нет и быть не может.
Ничего нет? Ложь! Киаран смотрел на Лейзу, видел возбуждённый блеск в её глазах и пытался понять, что их тянет друг к другу: тело или затаившиеся в недрах сознания колдовские способности. Душу он не брал в расчёт, ибо не верил в её существование, как не верил в любовь и прочую амурную ерунду.
Высвободив руки, Лейза побрела по протоптанной в снегу тропинке, притрагиваясь то к одному могильному камню, то к другому:
— К ним давно никто не приходил. Они нам рады.
— Я не верю в загробный мир и во всю эту белиберду о духах умерших, — проворчал Киаран, шагая за Лейзой. И вдруг явственно ощутил чужое присутствие.
В голове зазвучали голоса: полушёпот-полумолитва, слов не разобрать. По спине, под толщей одежды, пробежала струйка холодного пота.
Передёрнув плечами, Киаран посмотрел по сторонам: стволы, ветки, развалины часовни. Боковым зрением уловил какое-то движение. Слева, по снегу скользила его тень, а за ней тянулась вереница маленьких полупрозрачных теней-силуэтов. Казалось, что существо, шедшее первым, держало Киарана сзади за плащ. Он резко обернулся, попятился, озираясь. Вновь скосил глаза. На снегу в узоре теней ив и надгробий темнело очертание только одной фигуры — его.
Лейза продолжала идти, поглаживая могильные камни. Следуя за ней, Киаран заметил, что тропинка проложена не прямо — от камня к камню, а огибает пятачки земли. Пронзила догадка: Лейза старается не наступать на могилы детей, так и не ставших Выродками. Откуда она знает, где их похоронили?
— В вас мало веры и мало света, лорд Айвиль, — послышался тихий голос.
Он потёр занемевший затылок:
— Мало веры — это понятно. А что значит «мало света»?
— Есть вещи, которые не поддаются объяснению.
Киаран брёл за Лейзой и, глядя ей в спину, мысленно твердил: «Не я убил этих детей. Не я! Им просто не повезло». Лейза оглянулась. В её взгляде он прочёл: «Я знаю». Она слышит его мысли? Слышит так же, как особую кладбищенскую тишину? Сердце глухо забилось. Разум противился. Такого не может быть! Киаран потряс головой. Он сам всё придумал и в это поверил. Но этой веры мало, совсем крупица, иначе происходящее он не подвергал бы сомнению. Мало веры, потому и света мало…
Пройдя вдоль ограды, они добрались до калитки и сели на коней.
Лейза погладила лошадиную гриву:
— Занимайтесь своими делами, лорд Киаран, и не волнуйтесь, если я задержусь.
— Хотите, я покажу вам логово Стаи? — спросил он и прикусил язык.
Ещё ни один посторонний человек не проникал в святая святых дома Айвилей. Ифа и та видела логово лишь из окон замка.
— Конечно! — радостно отозвалась Лейза.
Они проехали через заросли ив. Пустили коней галопом по берегу Немого озера, чьи непрозрачные воды не замерзали даже в лютый мороз. Поднялись по склону холма и приблизились к воротам поселения наёмников. Оказавшись за каменным глухим забором, двинулись по дорожке.
Киаран указывал на постройки и сооружения и объяснял их назначение. Казармы чередовались с конюшнями, кузнями, загонами и тренировочными площадками. Выродки — подростки, которым только предстояло стать полноценными воинами, и мужчины — сражались на мечах, метали ножи, стреляли из луков, скакали на жеребцах… Шум стоял как на поле брани.
— Сколько у вас людей? — спросила Лейза, с любопытством озираясь по сторонам.
— Полторы тысячи.
— Все здесь?
— Нет, конечно, — рассмеялся Киаран. — Три сотни состоят на службе у короля Дигора.
— У Джалея?
— Так точно.
— Разве у него нет своих воинов?
— Есть. Но в чём ценность Выродков? Их нельзя подкупить. — Киаран ответил взмахом руки на приветствие сына и тут же пояснил Лейзе: — Гилан сооружает из кольев препятствие для коня.
— Понятно.
— Что бы он ни говорил вам о своём желании путешествовать, не слушайте его. Истинной страстью Гилана являются кони и стрелы.
— Он сокрушался, что в рыцарских доспехах невозможно стрелять из лука, — улыбнулась Лейза и напомнила: — Три сотни у Джалея. А остальные?
— Одни воюют, другие совершенствуют мастерство. Сотня патрулирует улицы Фамаля. — Киаран указал на сереющий среди деревьев дом. — Там живут маленькие дети.
Лейза посмотрела на женщин, развешивающих на верёвках тряпки.
— Откуда у вас маленькие дети? — Её голос дрогнул.
— Все Выродки — отказники.
— Все?
— Все до одного, — подтвердил Киаран. — Хотите посмотреть?
Лейза побледнела и вцепилась в ворот шубы:
— Нет! Я не готова… Я расплачусь…
— Жизнь в Стае намного лучше смерти в лесу. Знаете, кого крестьяне называют «подснежниками»?
— Кого или что?
— Кого.
— Я думала, это цветы.
— Весной, когда в лесах начинает таять снег, становятся видны тела выброшенных детей. Они появляются из-под снега, как подснежники.
— Господи… Как это страшно…
— Я не хотел вас расстраивать, — сказал Киаран и направил коня по выложенной из камня дорожке. — Давайте поговорим о чём-нибудь другом.
— Например?
— О будущем. Ваше положение позволяет вам выбрать достойного мужа. У вас ещё могут быть дети.
— Вам не терпится выдать меня замуж? И кого же вы посоветуете?
— Из местных великих лордов — никого. Я знаю их как облупленных.
— Я не уеду из Шамидана! — отрезала Лейза и рывком натянула поводья. — О боги! Это же герб Небесной Стаи!
Посреди поляны возвышалось ярко-коричневое дерево: неохватный ствол, мощные узловатые ветви. Казалось, что оно растёт вверх корнями.
Киаран спешился. Опираясь на его плечо, Лейза выбралась из седла. Подошла к дереву и запрокинула голову:
— Невероятно! Никогда не видела ничего подобного! Какие у него листья?
— Крона не покрывается листвой.
— Совсем-совсем?
— Ни одного листочка.
Лейза прижала ладонь к коре:
— Но оно живое! Сколько ему лет?
— Понятия не имею. — Киаран погладил ствол. — Наверное, столько же, сколько дому Айвилей.
Прильнув к дереву щекой, Лейза закрыла глаза. На её лице заиграл румянец, губы приоткрылись, дыхание замедлилось.
Киарану стало жарко. Он расстегнул застёжку плаща, набрал пригоршню снега и приложил к шее. Чтобы погасить нарастающее мужское желание, надо говорить о какой-нибудь ерунде. Именно говорить, а не думать, ибо мысли никудышные помощницы, вечно потворствуют голосу плоти.