Янара поцеловала спящего сына и вышла из покоев.
Во дворе её встретил лорд Айвиль. Отвесив поклон, пошагал рядом.
— У нас мало времени, моя королева, — прозвучал его тихий голос. — Вам предстоит пройти серьёзное испытание на прочность.
Янара не дала ему договорить:
— Лорд Айвиль, я не чувствую за собой вины. Я не буду ползать на коленях и вымаливать прощение. Я не стану объясняться, спорить и рыдать. Это бесполезно. Если мне не верит мой муж, то как поверит мне народ? А мой муж не верит, потому что… — Янара горько усмехнулась. — Я его понимаю.
Киаран взглянул на неё с любопытством.
— Почему вы так смотрите на меня? — спросила она.
— Мне нравится ваш настрой. Попрошу только об одном: что бы о вас ни говорили — молчите.
Рэн и Лейза ждали Янару под портиком Престольной Башни. Рэн взял супругу под локоть:
— Мы это переживём.
Она кивнула:
— Конечно. — И вошла в распахнутые караульными двери.
Солнце заливало просторный холл, в его лучах лица гвардейцев казались болезненно-жёлтыми. По каменным плитам прохаживалась герцогиня Кагар. Увидев королевскую чету, кинулась навстречу.
— Моя королева! — произнесла она нарочито заботливым тоном.
— Я не ваша королева, — улыбнулась Янара и, не сбавляя шага, направилась к винтовой лестнице, ведущей на верхние этажи.
— Разрешите мне пойти с вами, — прозвучал за спиной голос Бариссы. — Я хочу поддержать вас.
Янара оглянулась:
— Я спотыкаюсь?
— Нет, ваше величество.
— Я хромаю?
— Нет.
— Поддерживайте тех, кто в этом нуждается, герцогиня Кагар.
Барисса попятилась:
— Простите, ваше величество.
Янара поймала на себе одобрительный взгляд Рэна, подобрала подол платья и стала подниматься по ступеням.
— 2.12 ~
Караульные трижды ударили в пол древками копий. В Тайном зале воцарилась тишина. Пройдя по ковровой дорожке, Янара взошла на помост и села слева от супруга. За спинкой её кресла встал лорд Айвиль. Леди Лейза заняла место по правую руку от короля.
Присутствующие опустились на скамьи.
Первый ряд занимали священники и монахи. Трое из них были знакомы Янаре: Святейший отец, клирик Хааб и студиус Ика. За священнослужителями сидели великие лорды. За ними — Хранители и государственные сановники высших чинов. На собрании присутствовали около сорока человек. Не всем великим лордам удалось приехать в Фамаль в столь короткий срок, однако же для принятия решения людей собралось вполне достаточно. Возле двери, рядом с караульными, стояла мать Болха.
От былого спокойствия не осталось и следа. Пытаясь сосредоточиться, Янара уцепилась взглядом за деревянную трибуну, установленную перед помостом, и не сразу заметила, как служанки внесли в зал колыбель с младенцем. Услышав стук ножек о каменные плиты, приподнялась:
— Зачем это…
Киаран положил руку ей на плечо и вдавил в кресло:
— Молчите!
— Вы знаете, по какому поводу мы собрались, — проговорил Рэн. — Поэтому не буду терять время и сразу перейду к сути вопроса. Слово настоятелю Просвещённого монастыря.
Настоятель и клирик Хааб вдвоём подошли к трибуне.
— Я хочу взять слово, — произнесла Янара и расправила плечи. — Я благодарю вас, леди Хилд. Если бы не вы, я не сидела бы здесь, а находилась на небесах с моими родителями.
Посмотрела в конец зала:
— Я благодарю вас, мать Болха. То, что мой сын лежит в колыбели, а не в земле, — ваша заслуга. Я хочу поблагодарить вас, клирик Хааб, и вас, студиус Ика. Испытывая родовые муки, я слышала ваши молитвы. Они звучали божественной музыкой и давали мне силы. Я уповала на Бога, и он помог мне. — Янара обвела взглядом публику. — Не важно, о чём пойдёт разговор и какое решение вы примете. Ничто не омрачит моего материнского счастья. Даже если все от меня отвернутся — со мной останутся Бог и мой сын. Этого мне достаточно.
В зале повисла тишина. Настоятель монастыря провёл пальцем по лохматой брови. Открыл талмуд. Прочистил горло. Открыл рот, собираясь произнести речь.
Со скамьи поднялся тучный человек:
— Моя королева! Я великий лорд Лиур. Мой дом много лет поддерживал герцога Дирмута. Когда он умер, мы поддерживали лорда Хилда и его жену леди Лейзу. Мы двадцать лет ждали, когда их сын Рэн Хилд взойдёт на трон. Мы знаем, что в нашем мире нет ничего проще, чем оболгать невинного человека. Мы поддержим то решение Высшего собрания, которое меньше всего навредит вам и вашему сыну.
Янара улыбнулась уголками губ:
— Спасибо, лорд Лиур.
Со своего места встал молодой человек:
— Поддерживаю! Я великий лорд Микко. Вы всегда будете моей королевой.
Со всех сторон понеслись голоса:
— Я великий лорд Аннила. Независимо от решения собрания, я останусь на стороне династии Хилдов.
— Я великий лорд Пяла. Надеюсь, что виновники безобразия, какое творится в городе, понесут наказание. Когда король молчит — молчать должны все. А у нас городская чернь вперёд короля уже осудила королеву и вынесла приговор. Казнить зачинщиков!
Святейший отец вскочил со скамьи словно ужаленный:
— Не превращайте собрание в балаган!
— А вы не затыкайте нам рты! — крикнул кто-то из публики.
— Святейший прав! — прозвучало с задних рядов. — Мы собрались обсудить вопрос государственной важности, а не клеймить позором горожан, которые, кстати, отлично умеют считать.
— Говорите тише! — откликнулся кто-то. — Здесь маленький ребёнок. Имейте совесть!
Настоятель Просвещённого монастыря пригладил бровь и произнёс в наступившей тишине:
— Через три года обители знаний исполнится пятьсот лет. Все эти годы монахи-клирики наблюдали за людьми и окружающим миром.
— Наблюдали или изучали? — уточнил Киаран.
— Основные истины уже даны Богом в святом писании, а наша задача — постичь божественный замысел и расшифровать символический смысл Книги Книг.
— Значит, вы занимались обычным наблюдением. Продолжайте.
— В монастыре собрано несколько тысяч трудов. Готовясь к собранию, я выписал цифры, чтобы наше заявление, основанное на многолетнем опыте, не выглядело голословным. — Настоятель вытащил из рукава балахона огрызок бумаги и, глядя в него, вновь провёл пальцем по брови. — Из ста детей треть умирает в младенческом возрасте. Ещё треть не доживает до полового созревания. Лишь сорок детей из ста переходят во взрослую жизнь. Эти цифры я привожу, чтобы вы знали, как обстоят дела с детской смертностью. Теперь скажу о недоношенных младенцах. Из ста недоношенных детей — девяносто семь умирают во время родов либо в первые часы жизни. Выживают лишь трое. Эти трое, как правило, провели в чреве матери семь месяцев. Ребёнок королевы вошёл в эту тройку. Ваше величество, леди Янара вышла за вас замуж, будучи в тягости. Это неоспоримый факт, подтверждённый нашими вековыми наблюдениями.
Рэн упёрся локтем в подлокотник кресла:
— Я одного не понимаю. Как ваша опытная монахиня умудрилась ошибиться при установлении срока беременности моей супруги?
Настоятель прокашлялся:
— Такое случается, когда женщина не может дать чётких ответов на наши вопросы. Тем более что организм вашей супруги обманывал её на протяжении нескольких месяцев.
— Почему королеву и её ребёнка бросили?
— Камень в мой огород, — откликнулся клирик Хааб, потирая нос. — Я хотел прислать сиделку, но закрутился и забыл. А когда вспомнил, подумал, что сиделка не нужна, раз за ней не пришли. А ребёнок… Он зачат в блуде, плод грехопадения. Наш монастырь такими детьми не занимается.
Янара вздёрнула подбородок:
— Ваши слова… ваши грязные подозрения не смогут сделать меня несчастной. Мой сын зачат в браке. Я счастлива, что бы вы ни говорили.
Хааб покачал головой усмехаясь:
— Ваше упорство просто поражает.
Киаран сделал шаг вперёд:
— Достопочтенные монахи-клирики! Позвольте мне задать несколько вопросов.
— Мы слушаем вас, милорд, — ответили те с готовностью.