Она вышла из подъезда. То, что творилось во дворе, моментально отвлекло ее от печальных мыслей.
Посреди зеленого газона, на молодых раскидистых яблонях сидели мальчишки. Сидели, сосали леденцы, да еще и раскачивались... Старушка подалась всем телом вперед, выбежала из подъезда. В своем сером длинном пальто она походила на небольшую торпеду.
— Ах вы, простите за выражение, оболтусы! Бездельники вы этакие! Кто дал вам право на деревьях сидеть! Сидеть надо на скамейках, а не на деревьях плодовых! Слезайте сейчас же!
Лидия Аркадьевна подпрыгнула и попыталась схватить одного из мальчишек за ногу, но тот, подобно гусенице, уполз на верхнюю ветку. Там он удобно расположился и продолжал сосать леденцы.
— Вы, извините за выражение, нарушители общественного порядка! А если мы все полезем на деревья, что же это такое будет, а?
Мальчишка присвистнул, увлеченный такой перспективой, потом подвинулся, освобождая место:
— Бабушка, а вы полезайте сюда. Места хватит!
— Ах ты, шалопай, дерзкий ты мальчишка!
Она подпрыгнула еще раз. Мальчишка, уверенный в своей недосягаемости, весело заболтал ногами, но не удержал равновесия и грушей свалился к ногам обрадованной Лидии Аркадьевны. Схватить нарушителя все же не удалось. Мальчишка тут же вскочил и бросился наутек. Двое других тоже спрыгнули и с победным воплем пронеслись мимо.
— Безобразие! Вот я сейчас милицию позову, — кричала возмущенно Лидия Аркадьевна, заметно отставая от преследуемых...
«Плохо работает наша детская комната, из рук вон плохо, — размышляла она, останавливаясь у дверей с надписью «Красный уголок». — Дети беспризорные бегают. Надо немедленно об этом поговорить. — Но красный уголок был заперт. — Вот как! Это уж просто недостойно. Кто сегодня дежурит? — Она заглянула в свою сумочку, порылась в ней, расписания дежурств не нашла. — Видно, забыла дома. Это ничего. Все равно придется побеседовать обо всем с участковым. Возмутительное поведение детей, их беспризорность, попустительство взрослых... Кто-нибудь должен же этим заняться! Почему бы и не я? Каждый из нас должен внести свой вклад... Ох, как поясница-то болит... Нет, это же просто неприлично — дежурство пропускать. Интересно, а у кого ключ от красного уголка?..»
Она привычно свернула в тихий переулок, проплелась мимо литой ограды сквера. Желтые листья устлали весь тротуар, и старушечьи ботинки медленно шаркали по ним. «Все-таки общественный труд очень тяжел, — размышляла Лидия Аркадьевна. — Да ведь ничего не поделаешь. Кому-то надо позаботиться и о зеленых насаждениях... Всем некогда. А я одинокая старуха, вот, значит, я и должна...»
Участковый еще издали заметил Лидию Аркадьевну. Заметил ее и дежурный старшина — окно как раз выходило на сквер.
— Глядите-ка, товарищ лейтенант, — сказал дежурный, — ваша бабуся идет.
— Вижу, — участковый отвернулся от окна, поставил недопитый стакан молока на стол. — Я, пожалуй, в буфет поднимусь.
— Все ясно, — старшина кивнул, склоняясь над развернутым журналом. — Скажу, что вас нет.
«Вот ведь какая, — досадовал про себя участковый. — Чуть ли не каждый день ходит. Одолела совсем. Только вчера имел с ней двухчасовую беседу насчет поломки ребятами насаждений, а сегодня — снова здорово. Такая въедливая старушенция!..» Поднялся на второй этаж, в буфет, решил пока что пообедать. Доедая гуляш, взглянул в окно. Старуха сидела на скамейке посреди сквера. Сидела, выпрямившись, руки сложив на коленях. Ветер теребил какое-то допотопное украшение на шляпке. «Упрямая. Будет ждать хоть сутки. Беда с этими пенсионерами. — Участковый недовольно отвернул от окна свою румяную щеку. — Ничего не попишешь. Время зря тратить не могу. Надо идти в управление. Хотел завтра, да ладно... Сегодня и схожу». Он захватил портфель и вышел через буфет прямо во двор, где стояли милицейские машины.
Лидия Аркадьевна два раза наведывалась к дежурному, потом пообедала в «Кулинарии» за углом. Обед состоял из булочки и чашки кофе с молоком. Есть не хотелось, но раз пришел обеденный час, значит, надо обязательно подкрепиться чем-нибудь. Во всем нужен порядок.
«Обязательно надо зайти в милицию еще раз, — думала она, допивая у стойки свой кофе, — я ведь по важному вопросу».
В отделении ей ответили, что участковый уехал в управление.
— Тогда, извините, пожалуйста, передайте товарищу Митюкову, что я обязательно зайду завтра: дело очень важное.
Она попрощалась и вышла на улицу. Уже почти стемнело. Ветер слабо шелестел сухими листьями, в синеватом свете уличных фонарей все прохожие казались на одно лицо. Какая-то кошка перебежала через дорогу. У Лидии Аркадьевны тоже был кот, большой, полосатый, да вот пропал полгода назад. Нового кота заводить она боялась. Ведь в случае скоропостижной ее смерти кот останется круглым сиротой. Подумать страшно, что станет с несчастным животным...