«Таким, как я, у троеротов
За службу им — деньга, почёт;
Они спецы переворотов,
А их и войн — не в пересчёт…
Как оспа — базы их повсюду,
Имперский гонор, наглый взгляд,
И страны бьют, как бьют посуду,
Разбой внедряют, ложь и яд.
Вот потому и богатеи,
На мир насели, кровь сосут…».
— Вас ждут весёлые затеи:
Нрав троеротов тих, не крут! —
Уж вслух сказал бойцам предатель
И сунул им жетон под нос
Агента тайного: податель
Его приспешник был и пёс.
Ему тут дали приказанье,
Чтоб штаб вьетконговский найти,
Неисполненье — наказанье!
И псом он тотчас был в пути…
«Опередить!» — Фыонг влетела,
Неслась стрелой сквозь ночи ад
Без капли устали и смело,
Примчала тотчас в штаб доклад.
И меры приняты для встречи
Агента подлого врага,
Оперативно — напрочь речи! —
Бойцов ведь жизнь всем дорога.
То понял Тигр, ведь ум отличный:
В беде, в беде его друзья!
Прыжками мчал уже привычно
По следу их — его стезя!
Охрану сбил поочерёдно,
Загрыз — туда дорога им! —
Рвал путы. И бойцы свободно
Все обнялись друг с другом, с ним!
И быстро, молча друг за другом
Пошли за Тигром, водрузя
Тех, с ран которым было туго,
На зверя спину: — В путь, друзья!
Вдруг штаб разнюхает предатель?
Не избежать тогда беды!
Тогда могилы всем копайте… —
Его ж простыли уж следы…
Чутьём каким — то штаб разнюхал…
На то и псинища он, пёс!
И уж командованию в ухо
Брехал взахлёб и лживо пёс,
Что-де Прикрытья нету боле,
В живых остался он один,
Страдает он от этой боли,
Но он судьбе не господин…
Скосил он уйму троеротов,
Был в штыковой — взъярённый бык!
Прикончил тьмищу танков, дотов,
Патроны кончились — кадык
Врага его хватали руки,
Живьём швыряли к чёрту в ад!
Какие нёс в борьбе он муки!..
И вот теперь своим он рад. —
Так лгал, конечно, он бы долго —
На то и подлое вражьё!
Но шум в лесу! Веленье долга
Призвало встать всех под ружьё
И быть готовым для отпора!
Псу тоже дали автомат.
Волненье ж стихло очень скоро,
Когда узнали все ребят —
Бойцов — товарищей Прикрытья,
Ведомых Тигром через ночь…
Ах, это чудное событье!
Печаль умчала сразу прочь.
— Но то нечистая уж сила! —
Вскричал предатель, ошалев, —
Их изрыгнула вспять могила! —
Рванулся к ним, как ярый лев,
И застрочил из автомата,
Скосить их чтобы, как траву.
Но шли… Идут вперёд ребята!
И то не сон, а наяву.
Уж пуст рожок стал быстро первый,
Другой был вставлен вмиг вослед…
Идут!.. Идут всё! — Сдали нервы,
И чуя, что спасенья нет,
Он заартачился, кривляясь,
Унизить враз желая всех:
— Вы кислой жизни вечно завязь,
Подстилка, вам ли из прорех
Да понапялиться во фраки,
Удел ваш — голод, горе, вошь…
Вам спустят с гор богатство раки,
Вам горло режет доли нож…
А я богат, в карманах баксы,
Да и за пазухой — сполна,
Похлёбку пьёте вы из ваксы,
Накроет вас судьбы волна! —
Молчат суровые мужчины,
Их мысли скачут средь голов!
И хоть уверен он в кончине
Своей, расстаться не готов
Не то, что с баком, даже с пенни,
А потому себе их в рот
Пихает жадно и без лени,
И уж от них раздут живот,
Как брюхо макси — бегемота,
И вдруг с натуги лопнул — Трах! —
И на куски! И всем охота
Сгрести быстрей и сжечь в кострах.
Что и исполнено брезгливо.
И все дивились на ребят:
— Что, пёс стрелял так косо — криво,
Что вас не срезал, как опят?
— Ну, и стрелок он, ну, мазила… —
На что улыбку командир
Свою скрывал невинно — мило
И тайно праздновал свой пир,