— Погоди, сержант, погоди, — улыбнулся попаданец, — еще не время для разговоров. — Эй, ты! — заорал он и кинул небольшой ковшик в дверь бани, — поди сюда!
Дверь тут же распахнулась, повеяло холодком и внутрь заглянул местный банщик — суховатый старичок с всклокоченной седой бородой.
— Звались, а? — прошамкал он беззубым ртом.
— Звали, звали, — закивал попаданец, развалившись на лавке, — ты это, скажи истопнику, чтобы в печку жару добавил. Пусть не жалеет дров. Я все оплачу. Но чтобы как паровоз работать топка. Понял?
Банщик не знал что такое «паровоз», но в остальном приказ был вполне понятен и не вызывал особых вопросов, поэтому он кивнул седой бородой и заверил:
— Все сделаем, вашество!
— И еще. Скажи подавальщицам, чтобы через полчасика нам еще по кружке с пивом принесли. Свободен.
Дверь закрылась, а Риман, не выдержал и поинтересовался:
— А зачем печку то топить сильнее? Тут вродь не холодно. Да и вода еще теплая.
— А затем, что я показать как у нас моются. На моя родина. А то эти ваши бани и не бани вовсе, а баловство одно.
Риман на это лишь хмыкнул.
Спустя некоторое время в комнатке стало намного жарче и Тима, взяв ту самую, «лишнюю», кружку с пивом подошел к стене печи и выплеснул пиво на горячие камни, лежащие на ней. Зашипело и вскоре все помещение затянуло плотное облако пара.
— Вот, теперь можно и попариться нормально, — с наслаждением проговорил попаданец, усаживая обратно на свое место и жадно прикладываясь к кружке, — Сейчас посидим немного, пропотеем а там и поговорим.
Сидели молча. Тима видел, что подобные банные процедуры совсем не по душе его сержанту, но виду не подавал. Наконец, когда красный как рак Риман бросил очередной умоляющий взгляд на него, молодой человек проговорил:
— А теперь давай за мной, бегом! — с этими словами он выскочил из бани во двор. Сержант бежал за ним следом. Зима только-только вступала в свои права, поэтому снега на дворе было мало, но Тима заранее заприметил кучку как раз рядом с баней. Видимо рабы нанесли, убирая двор. В эту кучу снега он и нырнул с головой. Когда же вынырнул обратно, то увидел раскрасневшегося сержанта, огромными глазами смотрящего на него.
— Давай, давай. Прыгай сюда. Так надо, — поманил попаданец его.
Риман собрался с духом и тоже запрыгнул рядом.
— Ну, а теперь, бегом обратно в баню! — скомандовал молодой человек, вскакивая на ноги и несясь обратно. Пробегая мимо удивленного дедка-банщика, он крикнул тому:
— Пусть несут пиво! Самое время!
А дальше все было как должно. Они пили пиво, обсуждали баб и парились, периодически выбегая из бани и ныряя в сугроб. Не хватало, конечно, березовых веников, но обошлись без них. И вот, спустя, примерно, час таких развлечений, когда Риман был распарен до красноты и добродушен до безобразия, Тима и поинтересовался:
— Что ты должен со мной сделать? Каково твое задание?
Сержант, как раз приложившийся к кружке с очередной порцией пива, подавился и, закашлявшись, вывернул на себя половину.
— В-в-смысле? — не без помощи попаданца придя в себя поинтересовался он.
— В прямом, — жестко ответил Тима, глядя тому в глаза, — ты же не думаешь, что я повелся на всю ту чушь, что ты мне рассказал? Ага, как же. Наемники вдруг, едва завидев меня красивого, тут же решают мне служить. Только полный идиот поведется на подобную хрень. Давай рассказывай что да как.
— А не боишься, что я тебя тут порешу? — хмуро поинтересовался враз посерьезневший Риман, — нас тут ведь двое всего. Никто тебе не поможет. Да и игрушки этой твоей странно при тебе нет.
— Ну, во первых, — плотоядно улыбнулся попаданец, бросив взгляд в тот угол, где все это время находилась и бесстыдно наблюдала за их помывкой, невидимая для простого взгляда Лилиана, — я никогда не бываю один. А во вторых… — он задумался, — а во вторых — попробуй, может и получится.
Римана явно сбил с толку самоуверенный вид попаданца, он даже мельком глянул туда куда тот недавно бросал взгляд, но естественно, никого не увидел.
— Каковы твои условия? — наконец поинтересовался он.
— А ты давай рассказывай, рассказывай, а там посмотрим.
Как оказалось, идея прибиться к Тиме была целиком придумкой Римана. Он справедливо посчитал, что тому могут быть нужны люди, а тому кто за ним охотился, информация. Вот и решил предложить свою службу, чтобы когда настанет время, продать попаданца с потрохами.
— Интересно девки пляшут, — задумчиво проговорил Тима, разглядывая своего визави, — а как ты собирался найти того кто тебе заплатит?
— С этим не возникло бы никаких проблем. Не один, так другой влиятельный человек, обязательно бы заинтересовались информацией о главе семьи Ирри.
— Все твои бойцы в деле? — задал новый вопрос попаданец.
— Нет. План был лично моим. Остальным я ничего не сообщал.
— Но они, если что случится, поддержат тебя, — констатировал молодой человек.
— Да, — проговорил Риман и с вызовом посмотрел прямо в глаза попаданцу, — отпусти меня и моих людей и мы уйдем с миром. Ничего о тебе мы не знаем, куда направляешься тоже.
— Нет-нет-нет, так не пойдет. Бойцы-то мне все еще нужны, — улыбнулся попаданец, — да и отпускать вас было бы глупо. А так… Есть у меня одна мыслишка, есть. Лили, будь добра, выруби этого, — он кивнул в сторону сержанта.
— Да я те… — начал подниматься с лавки Риман, но тут же задергался и кулем повалился попаданцу под ноги.
— Ай-ай-ай, — зацокал тот языком, — как не хорошо. Напился да еще в парной. Немудрено, что сознание потерял. Придется, видимо, задержаться нам в этом трактире на некоторое время. Пока десятник в себя не придет.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Римана разбудил холод. Он попытался пошарить вокруг себя, дабы найти сползшее одеяло, но что-то мешало. «Меня парализовало!» — мелькнула заполошная сонная мысль, но сержант тут же ее отбросил. Парализовать его могло только во время неудачного ранения, как это было с одним из его близких товарищей. Но ведь боя-то не было? Или был? Риман попытался вспомнить. И вспомнил! Вспомнил знакомство со странным молодым человеком. Вспомнил его колючий и холодный взгляд. Вспомнил как поступил к нему на службу. Вспомнил помывку в бане придорожного трактира и состоявшийся после разговор.
Риман не был трусом и всегда одним из первых вступал в бой. Но и идиотом он тоже не был. И понимал, что такой человек как Тималь ни за что не простит ему предательства. Озноб прошел по телу наемника и причиной тому явно был не холодный камень, на котором он лежал.
— О, ты очнуться, — раздался рядом негромкий голос и Риман тут же узнал его, — открывай глаза, открывай. Не бойся, — попросил господин Ирри.
Десятник открыл глаза и попытался осмотреться. Не получилось. Кто-то (а Риман догадывался кто именно) уложил его на крупный плоский камень, а ноги и руки привязал к ближайшим деревьям длинными плотными веревками. Поэтому, единственным, что мог разглядеть наемник, были стволы растущих деревьев и серое небо над их кронами.
— Только не кричи, — попросил его Тималь, — не добавляй моей леди лишней работы. Не заставляй ее затыкать тебе рот. Снова.
— Что за херню ты несешь, недоумок? Какая леди? Нахрена ты меня сюда приволок?
— Фу как грубо, — манерно сморщил нос Тималь, — еще несколько час назад ты клясться мне в верности, а сейчас обзываешь. Как не воспитано. Ну да ладно. Отвечаю на твои вопросы по-порядку. Лилиана, золотце, будь добра, проявись. Все равно этот грубиян никому ничего не расскажет.
Рядом с пленителем наемника появилось бледное сияние, сформировавшееся вскоре в невероятной красоты черноволосую девушку, одетую в белое шелковое платье. А затем Риман, вдруг, заметил, что может смотреть сквозь нее. Дикий, необузданный, первозданный ужас обуял его. Он заскулил, задергался на камне, попытался закричать, но Тималь тут же подбежал к нему и, не мудрствуя лукаво, засунул наемнику какую-то тряпку в рот.
— А ну заткнулся! — послышался резкий, хлесткий, как удар кнутом, приказ.