— И, конечно, — не останавливалась она, — существуют женщины, которые потеряли волосы в результате химиотерапии или лечения радиацией. Моя фирма предлагает свои услуги для всех. Мои парики не сваливаются ни на яхте, ни в гимнастическом зале, ни в постели. Пойдемте, я вам помогу, — сказала она и легким плавным движением поднялась, что позволило ему заметить соски грудей. Поднявшись на ноги, она протянула руку. Он не взял ее, но послушно последовал в домик возле бассейна, где на специальной подставке, сверкавшей, как светофор, висел рыжий парик с длинными волосами.
— Человеческие волосы, — пояснила она. — Из Европы. Цвет волос подбирался по образцу, чтобы соответствовать моему натуральному цвету, — она изогнула бровь, еще раз подтверждая его догадку о том, что она прекрасно знала о своей сексуальности и бесстыдно ею пользовалась. Может быть, она старше, чем он предполагал раньше? Ему хотелось спросить ее об этом, но он отбросил эту мысль. Она подняла парик с подставки.
— Основа парика делается со специальной пластиковой формы, снятой с вашей головы одним из представителей нашей фирмы, которые есть в каждом крупном городе Америки. Производитель изготавливает основу парика исходя из вашей уникальной формы головы. Вы примеряете его, прежде чем наша вакуумная система, — она подняла парик над головой Мэттью, так, чтобы он смог увидеть его изнутри, — вступает в действие. Это обеспечивает великолепную подгонку и отличное облегание. Мы гарантируем, что при любых обстоятельствах этот парик не свалится с вашей головы до тех пор, пока вы сами его не снимете. Это железная банковская гарантия, и мы предоставляем ее без всяких ограничений или…
— Кто это мы? — удивился Мэттью.
— Что?
— Вы продолжаете говорить «мы». Кто такие эти «мы»?
— О! «Хейр энд Нау». Компания. Нет никакого «мы». Я главный менеджер и единственный держатель акций.
— Сколько вам лет? — наконец спросил он.
— Двадцать два, — ответила она. — А вам?
— Тридцать восемь.
— Отличная разница в возрасте, — она подмигнула и надела парик, даже не взглянув в зеркало. Просто натянула его на голову, как-будто она делала это тысячи раз, сотни тысяч раз до этого. Она аккуратно разгладила его, чтобы создать то прилегание, о котором она говорила раньше, и вместо лысой девочки-подростка, только что стоявшей перед ним в открытом купальнике, перед ним стояла рыжеволосая двадцатидвухлетняя женщина.
— Теперь посмотрите, — она вышла наружу на плиточный пол и побежала к бассейну. Длинные ноги сверкали, рыжие волосы разлетались; она нырнула в бассейн и оставалась под водой так долго, что Мэттью даже забеспокоился, затем внезапно ее рыжие волосы, или волосы какой-то европейской женщины, появились на поверхности воды, и она поплыла быстрым кролем. Достигнув бортика бассейна, она положила руки на плитки покрытия и приподнялась над водой. Одновременно она перевернулась в воздухе, сверкнув ягодицами, и прочно уселась на плитку. Подтянув колени к груди, она тем же быстрым изящным движением поднялась на ноги, как балерина, и потрясла волосами. Совершенно мокрая она вернулась к тому месту, где оставила стакан с чаем на столике между шезлонгами, наклонилась, чтобы взять стакан, повернулась к нему и спросила: — Видели?
— Замечательно, — сказал он.
Он хотел поскорее убраться отсюда. Он чувствовал, что может попасть здесь в серьезные неприятности.
— Я ненавижу этого сукина сына, — вдруг вырвалось у нее.
Она говорила о Джордже Стедмане, партнере, которого она унаследовала. Было уже почти пять тридцать. Солнце, садившееся за домом, отбрасывало длинные тени на поверхности бассейна. Она набросила на себя коротенький халат цвета купальника. Джин с тоником сменил холодный чай. Мэттью вежливо отказался от выпивки. Здесь, в присутствии Марии Торренс, он хотел сохранить свежую голову.
— Я не соглашусь ни на какую сделку, предложенную им, и вы можете ему об этом сказать.
— Он говорит, что у вас не было никаких столкновений по поводу того, как он ведет дела в цирке «Стедман энд Роджер».
— Это правильно. Но только тогда, когда он продолжает посылать мне отчеты и чеки каждый месяц, — Мария сделала еще глоток джина.
— Кроме того, у него есть право решающего голоса при принятии любого делового решения.
— Нет, у него нет такого права.