— Я смотрю телевизор, как и любой другой человек.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Много лет назад. После того, как я начал работать в цирке «Стедман энд Роджер», он появлялся время от времени. Разговаривал с дружками, болтал всякую чушь, разносил сплетни и выпивал. Но я думал, что он давно умер. Да, действительно, теперь это так.
— Вы его, случайно, не видели в Миссури?
— Наверно, парочку раз видел. А что?
— Я имею в виду недавно.
— Как недавно?
— Три года назад, одиннадцатого мая.
— А, опять все сначала?
— Что?
— Я имею в виду самоубийство Уиллы.
— Вы видели Питера Торренса три года назад в Миссури?
— Нет, я слышал, что он был там, но я его не видел. Он был без денег и пытался достать деньги у Уиллы, но она его послала…
— Мой друг считает, что он влез в ее трейлер и унес сейф…
— Ваш друг прав. Торренс украл сейф, и когда он открыл его, то нашел там кокаин…
— Два килограмма, — уточнил Блум.
— Да, а потом пытался потрясти Уиллу.
— Откуда вы все это знаете?
— Мария рассказала.
— Когда?
— За день до того, как Уилла застрелилась.
Пока Блум слушал его, у него начало создаваться впечатление, что он смотрит японский фильм под названием «Расёмон»… Не совсем этот фильм, но что-то весьма на него похожее. Как в том фильме, никто по-настоящему не лгал, но все воспринимали правду по-своему. То есть каждый видел одно и то же событие с разных точек зрения, и невозможно было решить, чья же история была на самом деле наиболее правдивой. Торренс уже рассказал два варианта своего визита в Миссури три года назад. Один вариант — Мэттью, а другой — Блуму. В двух вариантах он фигурировал как приятельски настроенный бывший муж, предложивший жене помощь в трудную минуту. Но в данном случае, если верить Шиду, Торренс был ворюгой и шантажистом.
— Никому не нравится, когда в цирке работает вор, — продолжал Шид. — Но часто к нам попадают люди после тюрьмы, и не знаешь, кому можно доверять. Это было на следующий день после кражи, и вы понимаете, что никто ни о чем другом не мог говорить. Шел дождь…
…Дождь шел, и вся земля раскисла. Потоки дождя заливали навес, где располагалась кухня. От постоянной влажности ныли кости. Вода заливала клетки, где огромные кошки беспокойно расхаживали взад и вперед. В ту ночь Мария не захотела спать с Шидом. После кражи мать боялась оставаться одна, и Мария решила, что ей нужно побыть с матерью, а Шид заявил, что хочет, чтобы она была с ним.
Тогда она призналась ему, сказав, что Торренс приходил к матери и сообщил, что в сейфе был кокаин и что там его было достаточно, чтобы начать торговлю снова. Он не желал на нее «стучать», но ради прежних времен ему бы хотелось кое-что поиметь. Разве его милая малютка Уилла Уинки не трахалась когда-то с другим мужчиной, висевшим на волосах под куполом цирка, пока Торренс работал, как вол, переезжая из города в город. А теперь, ради справедливости, если эта малышка-шлюшка и предательница занимается наркотой, почему бы ей не поделиться денежками со своим бедным муженьком? Торренс считал, что именно так и должно произойти.
Уилла знала, что наркотики были не ее, и знала, что дочь обладала шифром к сейфу. Пока ветер и дождь бушевали на улице, Мария рассказала ему о том скандале, который произошел между ней и матерью. Мария поклялась ей, что хранит в сейфе наркотики для другого человека и что больше никогда на свете не будет такой дурой!
Но правда была в том, что Мария уже больше года продавала кокаин половине труппы цирка и отдавала его желающим продавцам на улице так, как будто это были конфетки. Торренс уехал, но сказал матери, что догонит цирк в Теннесси, и ему нужно знать, какова будет его доля. Иначе, вопреки своей милой натуре и хорошему к ней отношению, ему придется сообщить об этом властям.
— Мария попросила совета у партнерши, — сказал Шид.
— Какая партнерша? — удивился Блум.
— Ее подружка, с которой дружила с семнадцати лет.
— Кого вы имеете в виду?
— Некого другого, как Джинни Вард.
Де Люка и Кепьон — детективы, которые с самого начала занимались покушением на Хоуп, — расспрашивали Марию Торренс на третьем этаже в помещении пункта охраны общественного порядка, а в соседней комнате Блум допрашивал Джинни Вард. Ни одной женщине не было известно, что ее подруга находится в соседнем помещении. Им было объявлено, что они арестованы, и если желают, могут вызвать к себе адвоката. Мария Торренс тут же потребовала адвоката. Джинни Варда предпочла отвечать на вопросы без адвоката.