Ответ оказался до банальности простым: женщина не молодела и ей все тяжелее и тяжелее давалась одинокая жизнь. Поэтому она решила поддаться на уговоры сына, который давно зазывал ее переехать к нему в соседний город.
Попаданца подобное объяснение вполне устроило и, после небольшого мысленного совещания с Лилианой, он принял решение купить дом.
Тут стоит сделать небольшое отступление. В синархии Дастнара и протекторате Имокия право на недвижимость подтверждалось не только записями в магистрате, но и так называемыми “архитектурными жетонами”. Эти самые жетоны представляли собой парный амулет, одна часть которого была спрятана в фундаменте, а вторая представляла собой тот самый жетон, размером где-то с ладонь, на котором были выгравированы название города и порядковый номер дома, которому он принадлежит. Владение подобным жетоном приравнивалось к владению всем домом, поэтому их бережно хранили и прятали в надежных местах.
Да, система довольно странная и опасная, но появилась она не на пустом месте. Если верить Лилиане, то городские архивы сгорают полностью или частично, по тем или иным причинам, где-то каждые пятнадцать-двадцать лет. Нет, никто их специально не поджигает (если не считать пару раз, во время восстаний), все дело в том, что архивы вещь пожароопасная. С большим количеством бумаг. А магические светильники вещь дорогая. Вот и случается. Всякое.
В результате подобной пагубной практики архивы стали располагать в отдельно стоящих зданиях, дабы огонь, если что, не перекинулся на соседние. А для подтверждения права собственности на недвижимость и придумали эти самые “жетоны”. Были, конечно, и другие последствия столь высокой пожароопасности архивов, но они никоим образом попаданца не касались. Пока, впрочем.
Вот Тима и предложил женщине просто выкупить за названную ею стоимость этот жетон. Да, схема была мутноватой, ведь при продаже недвижимости в обязательном порядке делалась запись в городской управе о том, что жетон сменил владельца. А молодой человек же, по сути, предлагал хозяйке нарушить закон. Но и ее выгода тут была крайне существенной, ведь подобная запись стоила тридцать процентов от стоимости сделки и оплачивалась продавцом.
Немного поколебавшись, Нара все же дала свое добро и спустя три дня, когда женщина забрала из дома все вещи, что планировала, Тима, наконец, смог въехать в свое новое жилище.
***
<p>
</p>
— Хорошо то как, — проговорил Тима, отправляя очередной медовый орех в рот, — вот она, настоящая осень.
— Не понимаю я тебя, — отозвалась Лилиана, устраиваясь в соседнем кресле, — как вообще можно любить всю эту слякоть и холод?
— Так в этом-то и весь секрет, — задорно улыбнулся молодой человек, — что любить подобную погоду можно и нужно сидя рядом с теплым камином, в уютном кресле, попивая горячий чай. Слышишь? — внезапно спросил он и замолчал.
Лилиана прислушалась, но так и ничего необычного не услышав, поинтересовалась:
— Что?
— Дождь шумит по крыше, — улыбнулся Тима и закинул еще один орешек в рот, — в этом весь кайф. Даже не хочется никуда идти.
Одним из преимуществ положения духа-раба была частичная ментальная связь с хозяином, поэтому Лилиана прекрасно поняла значение неизвестного ей слова, но согласиться с молодым человеком все же не могла:
— Не понимаю я такого удовольствия, — повторила она, в недоумении качая головой, — в чем… кайф, просто сидеть и ничего не делать?
— Сидеть рядом с горящим камином и слушать дождь, — поправил ее молодой человек, — и я совершенно не удивлен, что ты не понимаешь подобного удовольствия. Сангвинику никогда не понять флегматика и наоборот.
— Поясни, — ментальная связь на этот раз не справилась с переводом сказанного, поэтому девушка решила уточнить значение непонятной фразы.
— По дороге расскажу, — пообещал Тима, нехотя выбираясь из кресла.
Сборы не заняли много времени и, вскоре, молодой человек, закутавшись в плащ из окрашенной парусины, шагал по мокрой улице в направлении ближайшего места сбора извозчиков, по ходу дела объясняя Лилиане, плывущей рядом теорию человеческих темпераментов по Гиппократу.
Извозчика нашли и сторговались с ним достаточно быстро, благо, из-за дождя предложение значительно превышало спрос и Тиме было из чего выбирать. Так что, вскоре, он, сидя внутри самого приличного из имевшихся на стоянке экипажей и проклиная местных Архимедов что не смогли сделать рессоры доступными широким массам, катил по направлению к внутреннему городу.
Проблемы, наметившиеся при въезде в него, молодой человек решил банально: пара вежливых слов, сетование на плохую погоду и небольшое добровольное пожертвование сержанту. И экипаж свободно проехал в верхний город.
— Милейший, подождать меня, будьте добры тут, — попросил Тима, когда они остановились у необходимого им здания, — вы в накладе не останетесь, обещаю.
— Слушаюсь, молодой господин, — слегка поклонился очень довольный извозчик, чей текущий заработок уже превзошел то, что он мог получить за целые сутки обычного извоза, — туточки буду, никуда не денусь.
— Вот и отлично, — улыбнулся Тима и направился к относительно небольшому, по местным меркам, отдельно стоящему зданию, окруженному высоким кованным забором. У ворот стоял и печально мок под дождем одинокий верзила, одетый в стеганку и вооруженный увесистой деревянной дубинкой, сейчас покоящейся у него на поясе.