- Вообще-то, - помолчав, сказал Лувен, - у нас хватает неприятностей с русскими преступниками, которые в последнее время валом валят в Швецию. И понятно, что с годами эта проблема вряд ли упростится. Поэтому мы попробовали составить что-то вроде картотеки. - Некоторое время он перебирал папки в шкафу, наконец нашел, что искал. - Вот, Рыков. Если в городе есть некий Коноваленко, Рыков должен его знать.
- Почему?
- По слухам, он превосходно информирован обо всем, что происходит среди иммигрантов. Давай съездим к нему. - Лувен протянул папку Валландеру: - Возьми почитай. Очень любопытно.
- Я могу и один съездить, - сказал Валландер. - Вдвоем совсем не обязательно.
Лувен пожал плечами:
- Мне же лучше. Что ни говори, в деле Тенгблада есть и другие зацепки, хотя следствие продвигается не быстро. Кстати, криминалисты считают, что вашу женщину в Сконе застрелили из того же оружия. Но вполне однозначно, конечно, утверждать нельзя. Предположительно из того же. С другой стороны, неизвестно, находилось ли это оружие в одних и тех же руках.
До Халлунды Валландер добрался только в первом часу. К тому времени он успел пообедать в каком-то мотеле, а заодно прочитал лувеновские материалы о человеке по имени Владимир Рыков. Отыскав в Халлунде нужный дом, он немного постоял, осмотрелся. И сразу же заметил, что почти никто из прохожих не говорит по-шведски.
Вот здесь зарождается будущее, подумал он. Ребенок, который здесь вырастет и, возможно, станет полицейским, накопит совсем иной опыт, чем я.
Он вошел в подъезд, нашел в списке жильцов имя «Рыков» и вызвал лифт.
Открыла ему женщина. Валландер тотчас заметил настороженность в ее глазах, хоть она и не знала еще, что он из полиции.
- Рыков, - сказал он, предъявив удостоверение. - У меня есть к нему несколько вопросов.
- О чем?
Говорит с акцентом. Вероятно, родом откуда-то из Восточной Европы.
- Об этом я поговорю с ним.
- Он мой муж.
- Он дома?
- Я скажу ему.
Женщина скрылась за дверью, вероятно в спальне. Валландер огляделся. Обстановка дорогая, а все же оставляет впечатление временности. Словно живущие здесь люди готовы в любую минуту сняться с места.
Дверь отворилась, вышел Владимир Рыков. Он был в халате, опять-таки явно дорогом. Волосы у него были спутаны, и Валландер подумал, что он, наверно, спал.
В Рыкове тоже чувствовалась настороженность.
Внезапно Валландер осознал, что наконец-то к чему-то приблизился. И это что-то сдвинет с мертвой точки следствие, начавшееся без малого две недели назад, когда Роберт Окерблум пришел к нему и сообщил о пропаже жены. Следствие, до сих пор тонувшее во множестве разрозненных путаных следов, которые пересекали друг друга, не давая ему продвинуться вперед.
Такое чувство он испытывал и в прежних делах. Чувство, что стоишь на пороге прорыва. И зачастую оно не обманывало.
- Я очень сожалею, что пришлось вас побеспокоить. Но у меня есть к вам несколько вопросов.
- О чем же?
Рыков так и не предложил ему сесть и говорил резко, неприязненно. Валландер решил перейти прямо к делу. Сел на стул и жестом попросил Рыкова и его жену сделать то же.
- Насколько мне известно, приехали вы сюда как иранский беженец, - начал Валландер, - и в семидесятые годы получили шведское гражданство. Впрочем, имя Владимир Рыков звучит отнюдь не по-ирански.
- Это мое личное дело.
Валландер пристально смотрел на него:
- Конечно. Но в определенных обстоятельствах вопрос с гражданством в нашей стране можно и пересмотреть. Например, если данные, на основе которых власти приняли решение, окажутся фальшивкой.
- Вы мне угрожаете?
- Вовсе нет. Чем вы занимаетесь?
- Я владелец туристического бюро.
- Название?
- «Рыков. Туристические услуги».
- С какими странами вы сотрудничаете?
- С разными.
- Например?
- Польша.
- А еще?
- Чехословакия.
- Дальше.
- Господи! Куда вы клоните?
- Ваше турбюро зарегистрировано в губернском управлении как частная фирма. Но, судя по данным налогового ведомства, последние два года вы не подавали декларации. Поскольку я предполагаю, что фальшивых деклараций вы не подаете, сей факт должен означать, что в последние годы ваше турбюро не функционировало.
Рыков оторопело смотрел на него.
- Мы живем на доходы прошлых удачных лет, - вмешалась его жена. - Нет такого закона, который требует постоянно работать.
- Совершенно верно, - согласился Валландер. - И все же большинство людей работает. По разным причинам.
Женщина закурила. Валландер видел, что она нервничает. Муж смотрел на нее неодобрительно. Она демонстративно встала и открыла окно. Удалось ей это не сразу, Валландер даже хотел помочь, но в конце концов она справилась с неподатливой рамой.
- У меня есть адвокат, который занимается всеми проблемами фирмы, - сказал Рыков, тоже явно нервничая.
Интересно, от злости или от страха? - подумал Валландер и продолжил:
- Давайте расставим точки над i. К Ирану вы имеете столь же отдаленное отношение, как и я. Вы родом из России. Лишить вас шведского гражданства невозможно. И я здесь вообще не по этому поводу. Вы русский, Рыков. И знаете, что происходит в иммигрантских кругах. В том числе и у ваших соотечественников, которые занимаются незаконными делами. Несколько дней назад в городе убили полицейского. Редкостная глупость, глупее просто быть не может. Нас это начинает злить, и сильно. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.
Рыков как будто бы успокоился. Но Валландер заметил, что его жена по-прежнему нервничает, хоть и пытается скрыть беспокойство. То и дело она поглядывала на стену за его спиной.
Прежде чем сесть, он обратил внимание, что там висят часы.
Они чего-то ждут, подумал он, и не хотят, чтобы я оставался здесь.
- Я ищу некоего Коноваленко, - спокойно сказал Валландер. - Вы знаете такого?
- Нет, - ответил Рыков. - Первый раз слышу.
В ту же секунду Валландер понял три вещи. Во-первых, что Коноваленко существует. Во-вторых, что Рыков прекрасно знает, кто это. А в-третьих, ему очень не нравится, что полиция наводит о Коноваленко справки.
Итак, Рыков все отрицает. Но, задавая свой вопрос, Валландер как бы невзначай взглянул на его жену. В ее лице, в забегавших глазах он прочел ответ.
- Вы совершенно уверены? Я думал, Коноваленко - фамилия весьма распространенная.
- Я не знаю человека с такой фамилией. - Рыков повернулся к жене: - Мы ведь не знаем никаких Коноваленко?
Она покачала головой.
Как же, подумал Валландер. Вы прекрасно знаете этого Коноваленко. И через вас мы его разыщем.
- Жаль, что вы не знакомы с ним, - сказал Валландер.
Рыков удивленно посмотрел на него:
- Это все, что вы хотели узнать?
- Пока да, - ответил Валландер. - Но я уверен, это не последняя наша встреча. Мы ведь не остановимся, пока не поймаем убийцу полицейского.
- Мне об этом ничего неизвестно, - сказал Рыков. - Я, как и все, разумеется, очень сожалею о гибели молодого полицейского.
- Конечно. - Валландер встал. - Да, еще одно. Возможно, вы читали в газетах о женщине, убитой на юге Швеции неделю-другую назад. Или, может, по телевизору видели. Мы полагаем, что Коноваленко замешан и в этом преступлении.
На сей раз насторожился сам Валландер.
И даже не сразу понял почему.
Но секунду спустя сообразил, что насторожило его в Рыкове полное отсутствие реакции.
Он все время ждал именно этого, подумал Валландер, чувствуя, как забилось сердце. Чтобы не подать виду, он прошелся по комнате.
- Не возражаете, если я тут осмотрюсь?
- Пожалуйста, - ответил Рыков. - Таня, открой нашему посетителю все двери.
Валландер заглянул в комнаты. Но мысли его были заняты Рыковым.
Лувен и не догадывается, как он был прав, думал комиссар. В этой халлундской квартире есть след.
Он удивился собственному спокойствию. Нужно было немедля уйти отсюда, позвонить Лувену и вызвать опергруппу в полном составе. Взять Рыкова под перекрестный допрос и как следует прижать, пока он не признается в существовании Коноваленко и не расскажет, где тот находится.