Эвертон рассмеялся, но сейчас в его смехе чувствовались какие-то напряжённые нотки.
— Ведьма? Здесь, в Лондоне? Забавная мысль, ничего не могу сказать, — он бросил на Ноа взгляд, чтобы посмотреть, разделяет ли тот веселье. Потом прочистил горло. — Действительно, весьма забавная.
Граф попытался обуздать себя, но спустя некоторое время проговорил:
— Знаете, Иденхолл, у меня довольно обширная библиотека. Я мог бы взять этот листок и посмотреть, смогу ли я, используя свои источники, расшифровать его для вас.
И когда граф говорил это, его голос дрогнул, всего лишь слегка, но это было то подтверждение, в котором нуждался Ноа.
— Примите мою благодарность, милорд, но думаю, я продолжу свои попытки выяснить, что это такое, сам. Понимаете, как можно гордиться охотой, если не ты ехал верхом? Однако я обязательно дам вам знать, удалось ли мне расшифровать эти записи, — он положил свои карты на стол. — Кажется, наша партия также подошла к концу. Поздравляю вас, милорд, вы умело разбили меня вчистэю.
И с этими словами он взял листок, склонил голову и, развернувшись, покинул комнату.
Глава 19
Посылка прибыла ранним утром следующего дня и дожидалась в гостиной, там Августа её и обнаружила, когда после полудня, наконец, проснулась. Внутри были аккуратно сложены её платье и накидка — та одежда, которую она надела вчера вечером, отправляясь в «Уайтс». Сверху лежало золотистое яблоко, завёрнутое в мягкую салфетку. В коробке она также нашла лист бумаги, на котором, однако, были записаны не её вычисления, а нечто совсем другое.
Миледи, я случайно наткнулся на эти вещи, которые сейчас вам возвращаю, когда пытался отнести назад куртку, взятую вами из чулана в конюшнях. Я подумал, что вы можете быть признательны за их возвращение. Также прошу вас принять это яблоко взамен предыдущего. Обещаю, оно не червивое.
Ваш слуга, Иденхолл.P.S. Вне всяких сомнений, грумы «Уайтс» имеют склонность к престранному чтению.
Августа уставилась на его послание. Какую игру он затеял? У него её листок с цифрами. Это следовало из постскриптума. Настоящий джентльмен вернул бы её записи вместе с остальными вещами. Почему он сохранил их? Если только не знал…
…. что они означают.
И если дело было действительно в этом, то, помоги ей Боже.
Поняв, что её самый большой страх воплощается в жизнь, Августа пришла в ужас. Рухнув в кресло позади неё, она неверяще уставилась на киддерминстерский ковёр на полу. Все годы её работы, всё это время, когда ей удавалось скрывать ото всех, чем она занимается! Только отец знал её тайну, знал, что она делает в ночные часы на смотровой площадке на крыше. И поклялся, что не расскажет об этом никому, даже Шарлотте.
И теперь из-за своей собственной неосторожности она могла потерять всё! Но только если лорд Ноа понимает истинное значение того, что он нашёл. А если нет? А если она поспешила с выводами? На это пока ещё можно было надеяться.
Таким образом, ей оставалось только одно. Она должна была вернуть свои записи, и неважно, чем это могло грозить. Быть так близко к достижению своей цели! Цели, после выполнения которой её жизнь изменилась бы навсегда. Она так много работала и не может позволить никому сейчас ей помешать. Августа взглянула на яблоко.
Особенно лорду Ноа Иденхоллу.
Утвердившись в своём решении, Августа надкусила яблоко и отправилась было на кухню за своим утренним чаем, зацепившись по дороге за мелькнувшую у неё в голове мысль: а не ожидает ли её в конце пути заключение в тюрьму, — как стук в дверь остановил её.
В дверях гостиной возник Тисвелл.
— Миледи, вам только что доставили письмо.
— Пожалуйста, положи его вместе со всеми на стол в холле, Тисвелл. Я посмотрю позже, — и она собралась пройти мимо дворецкого.
— Миледи, доставивший его человек сказал, что это срочно, и попросил ответить немедленно.
— Срочно? От кого письмо?
— Не знаю, миледи. Мне только сказали, что вы поймёте.
Она поймёт? Недоверчиво посмотрев на Тисвелла, она взяла конверт и быстро вскрыла его.
Миледи, вся наша миссия находится под угрозой. Мы должны встретиться и обсудить наши действия до того, как станет слишком поздно. Я молю вас приехать сегодня в обычное время и место.
Сложив письмо, Августа опустила его в карман своего дневного платья.
— Миледи? — раздался голос Тисвелла. — Должен ли я попросить посыльного подождать, пока вы напишите ответ?