Я счастлива и стараюсь рассказать ему как можно больше о Швейцарии и моей семье. Он с нетерпением ждет встречи с Эриком, но говорит, что не знает, чего ожидать от остальных людей. Меня тоже тревожит мысль о том, как люди в Биле отреагируют на него. Оживленное движение на улицах, модные рестораны, вся эта роскошь… Возможно, это смутит его.
Последние дни в Кении проходят спокойно. Время от времени мы прогуливаемся возле отеля, по пляжу или проводим день в деревне с разными людьми, пьем чай и готовим. Утром в день отъезда я чувствую грусть и одновременно пытаюсь сохранять самообладание. Лкетинга тоже неспокоен. Многие дарят мне подарки, в основном это украшения масаи. В итоге мои руки увешаны почти до локтей.
Лкетинга снова моет мне волосы, помогает собраться и то и дело спрашивает: «Коринна, ты правда вернешься?» Видимо, он думает, что не вернусь. Он думает, что белые женщины только так говорят, но больше не возвращаются, а если и возвращаются, то проводят время уже с другим мужчиной. «Лкетинга, мне больше никого не надо! Мне нужен только ты!» – не устаю я повторять. Я буду писать, присылать фотографии и обязательно дам ему знать, когда закончу со всем делами. В конце концов я должна найти покупателя на свой бизнес, и кроме того, продать квартиру вместе со всей обстановкой.
Если он получит паспорт, то должен сообщить мне через Присциллу о своем приезде. «Если это не сработает или тебе вдруг не захочется ехать в Швейцарию, не стесняйся, дай мне знать», – говорю я. И добавляю, что мне потребуется около трех месяцев, чтобы закончить дела. Он спрашивает, сколько длятся три месяца. «Три полнолуния», – смеясь, отвечаю я.
В этот день мы не расстаемся. Мы решаем пойти в Bush Baby Bar и посидеть там до четырех утра, чтобы не проспать и максимально насладиться временем. Мы говорим, жестикулируем, интерпретируем наши жесты всю ночь и всю ночь повторяется один и тот же вопрос: действительно ли я вернусь? Обещаю в сто двадцатый раз и понимаю, как нелегко сейчас Лкетинге.
Мы прибываем в отель за полчаса до отъезда в сопровождении двух других масаи. Сонные, чего-то ожидающие белые люди смотрят на нас с раздражением. Я с дорожной сумкой и трое обвешанных украшениями масаи – наверное, это зрелище выбивает их из колеи. Но вот мне уже пора. Мы с Лкетингой обнимаемся, и он говорит: «Нет проблем, Коринна! Я жду здесь или приеду к тебе!» Затем он целует меня в губы. Я тронута. Я сажусь в автобус и машу ему, остающемуся в темноте.
Прощание и отъезд
В Швейцарии я сразу начинаю искать покупателя на свой бизнес. Интересующихся много, но я ни с кем не могу сойтись в цене. Конечно, я хочу получить от сделки как можно больше, поскольку не знаю, когда снова смогу зарабатывать. На десять франков я могу прожить в Кении целых два дня. Так что я становлюсь довольно скупой и откладываю каждый франк на будущее в Африке.
Пролетел месяц, а от Лкетинги так ничего и не слышно. Я уже отправила ему три письма. Поэтому пишу Присцилле, слегка волнуясь. Через две недели получаю от нее ответ, усиливший мое беспокойство. Она не видела Лкетингу уже две недели после моего отъезда. Наверное, он снова живет на северном побережье. С паспортом дела не очень, и в конце концов она рекомендует мне остаться в Швейцарии. Я в полной растерянности и сразу же пишу следующее письмо на адрес на северном берегу, куда были отправлены мои первые письма Лкетинге.
Спустя почти два месяца одна моя подруга сказала, что купит мой бизнес к началу октября. Я очень рада, что самая главная проблема наконец-то решена и теоретически я смогу уехать в октябре. Но, к сожалению, я до сих пор ничего не слышала от Лкетинги. Ему больше не нужно приезжать в Швейцарию, потому что скоро я вернусь в Момбасу. Так, по крайней мере, думаю я и верю в продолжение нашей большой любви. Получаю еще два туманных письма от Присциллы, но с непоколебимой верой отправляюсь в турагентство и бронирую рейс в Момбасу на 5 октября.
У меня в запасе еще две недели, чтобы избавиться от квартиры и машины. Квартира не проблема. Я продаю ее молодому студенту – полностью меблированную и по смешной цене. Так я смогу, по крайней мере, оставаться в ней до последней минуты. Мои друзья, коллеги по бизнесу, все, кто меня знает, не понимают, зачем я делаю это. Особенно тяжело моей маме, но у меня такое чувство, что как раз она понимает меня лучше остальных. Она надеется и молится за меня, чтобы я нашла то, что ищу, и была счастлива.