Я продаю свой кабриолет в день отъезда, и покупатель машины отвозит меня на ней на вокзал. Покупая билет на поезд Цюрих – Клотен, я очень волнуюсь. С небольшой ручной кладью и большой дорожной сумкой, в которой несколько футболок, нижнее белье, простые хлопчатобумажные юбки и несколько подарков для Лкетинги и Присциллы, сажусь в поезд и жду отправления.
Когда поезд трогается с места, я готова прыгать от радости. Я свечусь, как лампа, и смеюсь про себя. Волшебное чувство свободы охватывает меня. Я могу кричать и рассказывать всем в поезде о своем состоянии и намерениях. Я свободна, свободна, свободна! В Швейцарии у меня нет никаких обязательств, нет почтового ящика со счетами, и я лечу прочь от унылой, мрачной зимы. Не знаю, что меня ждет в Кении, получил ли Лкетинга мои письма. Если да – правильно ли они были ему переведены? Я ничего не знаю, просто наслаждаюсь волнующим ощущением легкости.
У меня будет три месяца для благоустройства, прежде чем возникнет необходимость обращения за новой визой. Боже мой, три месяца… Этого достаточно, чтобы во всем разобраться и получше узнать Лкетингу. Подучу английский, у меня с собой хорошие учебники с картинками. Я буду в своем новом доме уже через 15 часов. С этими мыслями сажусь в самолет, откидываюсь в кресле и, глядя в иллюминатор, впитываю последние швейцарские впечатления. Когда я вернусь, неизвестно. Я пью шампанское, прощаясь со старой и приветствуя новую жизнь. Не знаю, что мне вскоре предстоит: смеяться или плакать.
На новой родине
Из аэропорта Момбасы я направляюсь в отель Africa Sea Lodge, правда, я не бронировала номер. Присцилла и Лкетинга должны знать, когда я прибуду. Я нервничаю. А вдруг никто не придет? По приезде в отель мне уже некогда об этом думать. Я оглядываюсь и никого не вижу. Я стою с тяжелой сумкой, напряжение медленно ослабевает, уступая место разочарованию. Но вдруг слышу свое имя и вижу спешащую ко мне Присциллу. Слезы радости наворачиваются на глаза.
Мы обнимаемся, и, конечно, я спрашиваю, где Лкетинга. Ее лицо темнеет, она отводит глаза: «Коринна, пожалуйста… Я не знаю, где он!» Она не видела его уже больше двух месяцев. Люди говорят разное, и она не знает, что из этого правда. Я хочу знать все, но Присцилла считает, что сначала нам нужно отправиться в деревню. Я ставлю тяжелую сумку ей на голову и беру свою ручную кладь. Мы отправляемся.
Боже мой, что станет с моими мечтами о большом счастье и любви! Где Лкетинга? Не могу поверить, что он мог обо всем забыть. В деревне встречаю женщину-мусульманку. Присцилла представляет ее как подругу и объясняет, что пока мы втроем поживем у нее, потому что эта женщина больше не хочет возвращаться к мужу. Домик небольшой, но места хватит.
Мы пьем чай, однако вопросы, оставшиеся без ответа, не дают мне покоя. Я снова спрашиваю о моем масаи. Присцилла неохотно рассказывает, что слышала. Один из его знакомых сказал, что Лкетинга отправился домой. Так как он слишком долго не получал от меня писем, он заболел. «Что? – восклицаю я. – Я писала по меньшей мере пять раз». Присцилла выглядит немного удивленной. «На какой адрес?» – спрашивает она. Я показываю ей адрес почтового ящика на северном побережье. Тогда, говорит она, неудивительно, что Лкетинга не получал эти письма. Этот ящик принадлежит всем масаи северного берега, и каждый может взять из него что хочет. Поскольку Лкетинга не умеет читать, письма, вероятно, от него скрывали.
Я с трудом могу поверить в то, что слышу: «Я думала, все масаи друзья, почти братья. Кто мог так поступить?»
Именно тогда я впервые узнаю о недовольстве среди воинов здесь, на побережье. Когда я уезжала три месяца назад, некоторые из мужчин, давно живущие на побережье, подкалывали Лкетингу: мол, такая молодая и красивая, с кучей денег уж точно не вернется в Кению за чернокожим парнем, у которого ничего нет. «Он, видно, поверил им, потому что не получил писем», – заключает Присцилла.
Я спрашиваю Присциллу, где его дом. Она точно не знает, но где-то в районе Самбуру, это около трех дней пути отсюда. Мне не о чем волноваться, я ведь уже благополучно прибыла сюда, а она попытается найти кого-нибудь, кто сможет отправиться туда в обозримом будущем и доставить сообщение. «Со временем мы узнаем, что происходит. «Pole, pole,[4] – говорит она. – Ты в Кении. Тебе нужно много времени и терпения».