— Тебе трудно представить, но ЕМУ вовсе не нужно присутствовать лично, чтобы делать то, что он делал. Я сомневаюсь, что он вообще знает кого-то в лицо. ОН может находиться где угодно, даже на другом континенте. Для этой силы не существует границ и расстояний. К тому же, я увидел, что ему кто-то помогает. Он многое делает чужими руками. Возможно даже, что над Алексом 'поработал' как раз этот другой. И ОН прекрасно понял, кто я такой. Так что теперь я тоже невольно вступил в эту войну.
Он замолчал, а я почувствовала, что дрожу. До меня вдруг дошло, что это значит. У нас не будет ни единого шанса, если того захочет этот неведомый человек. Наверно, на моем лице отразилось отчаяние и страх за себя, за Алекса и за всех, кто был мне дорог, потому что Дэвид подошел ко мне и, осторожно взяв меня за руки, заглянул в глаза. Его ладони были теплыми. Они согрели мои ледяные пальцы, и дрожь понемногу начала проходить.
— Саша… — проговорил он так, как будто пробовал на вкус это слово.
Он произнес его таким образом, как не делал никто другой, смягчая согласную. И мое собственное имя показалось мне каким-то незнакомым. Он словно открыл новую сторону меня самой, неведомую, но очень привлекательную и заманчивую.
— Ты очень необычная девушка, Саша. Твои волосы цвета шоколада, и глаза, словно теплая карамель. Ты готова все отдать за человека, о котором почти ничего не знаешь. Я повидал много людей, но такой как ты еще не встречал…
— Кто ты, Дэвид? Ты выглядишь молодым, но говоришь такие вещи, как будто прожил целую жизнь? — мои руки машинально сжали его теплые пальцы. — Кто же ты на самом деле?
— Мне очень много лет… — он продолжал смотреть мне прямо в глаза. Для него это было так просто, ни тени смущения за то, что он нарушает этим все мыслимые нормы приличия. Но и я тоже не могла отвести взгляд, он словно удав перед нападением поглотил всю мою волю. — Первый раз я родился в 1337 году. И с тех пор, умирая, я каждый раз вновь рождаюсь в теле другого младенца. Тема реинкарнации — не новость в человеческой истории. Буддисты, например, свято верят в это уже многие тысячелетия. И не исключено, что каждый человек продолжает жить в новом облике, но я отличаюсь от них. Я ПОМНЮ все свои прошлые жизни. Моя память ничего не теряет: ни единого мгновения, ни одного лица из прошлого. И если что-то было в моей жизни, что мне хотелось бы забыть, время нисколько не лечит меня. Я человек вне времени. У меня нет родины, каждый раз мне приходится рождаться в другом месте, в другой стране, на другом материке. Я перестал заводить друзей в высоком понимании этого слова. Их жизнь так коротка по сравнению с моей. Я знаю все основные языки планеты, изучил все главные религии мира. Уже давно я стараюсь избегать людей, мне просто не интересно с ними — они проживают свою жизнь, постигая те знания, которые я давно уже получил. О чем они могут мне рассказать?! Мне скучно с ними, и я уединяюсь в глухих лесах, чтобы не видеть их. Но они продолжают преследовать меня со своими часто мелочными проблемами, которые в большинстве своем имеют одну причину — их собственное неумение понять себя!
Я постаралась высвободить руки из его ладоней.
— Извини, что потревожили тебя…
— Нет, ты совсем не такая, как они, — он крепко держал мои пальцы, не давая мне вырваться. — Ты пришла сюда просить не за себя. Я вижу твои чувства, но и вижу сомнения. Он ничего не обещал тебе, ведь так? Но это нисколько не остановило тебя. И в тот момент, когда я рассказывал о том, что в действительности произошло с ним, ты была полна решимости помочь ему, даже сознавая, что это не в твоих силах. Я рад, что ты пришла ко мне. У меня снова появился интерес к людям. Оказывается, они еще способны преподносить мне сюрпризы.
Дэвид ласково улыбнулся и отпустил, наконец, мои руки.
— Кажется, гроза закончилась, — сказал он.
Я машинально прислушалась. Снаружи стало тихо, и мне показалось, что сквозь загораживавшие вход шкуры пробивается солнце.
— Пойдем, я покажу тебе свои сокровища, — Дэвид приподнял занавеску и сделал приглашающий жест.
Я сделала шаг к двери скорее на автомате, чем осознано. Моя голова была занята сейчас тем, что я только что услышала. Что это: бред сумасшедшего или, действительно, правда?! Его история была настолько нереальна, но в то же время она объясняла все загадки, которые таил в себе этот человек. Если бы мы находились сейчас в привычной для меня обстановке, где-нибудь в Питере, я, конечно же, не поверила бы ни единому его слову. Но именно здесь, в этом затерянном вдали от цивилизации мире, все казалось как нельзя более реальным.
Я поспешила за Дэвидом, который ждал меня у входа. Солнце действительно проглядывало сквозь мокрую листву деревьев, которые скрывали наше убежище от посторонних глаз, если таковые вообще могли быть в этом глухом месте. Теперь я смогла лучше рассмотреть ступеньки, по которым мы сюда взобрались. Даже не представляю, как мы могли вообще по ним пройти. Полустертые и поросшие мхом, они были почти незаметны на фоне скалы. К счастью, Дэвид не стал спускаться вниз, а пошел дальше по еле видной тропинке вдоль каменного склона. Я последовала за ним.
Через десяток шагов до меня донесся неясный шум — где-то внизу бежала вода. Вскоре мы завернули за угол выступа скалы, и перед нами предстала потрясающая картина: деревья расступились, и внизу, насколько хватало глаз, раскинулся зеленый океан умытого дождем леса. Он сверкал в лучах заходящего солнца, и с высоты птичьего полета казался нарисованным. Внизу, в нескольких метрах под нами из скалы вырывался водный поток и водопадом обрушивался со стометровой высоты вниз, разбиваясь в пыль о камни. Это было незабываемое зрелище, никогда за всю свою жизнь я не видела такой дикой, не обузданной руками человека красоты. У меня было впечатление, что я парю над землей. Это было настолько реальное ощущение, что я даже покачнулась, и мне пришлось ухватиться за камень, чтобы не упасть вниз. Дэвид рассмеялся.
— Тебе тоже показалось, что ты летишь? Со мной такое иногда случается. Однажды, это было две жизни назад, мне настолько захотелось испытать чувство полета, что я прыгнул вниз, надеясь, что у меня вот-вот появятся крылья.
— И что, ты полетел?! — с изумлением спросила я.
— Нет, — просто ответил он. — Я упал вниз. Где-то там еще лежат мои бренные останки.
И он указал вниз, туда, где водопад с шумом разбивался о скалы.
Я вздрогнула. Теперь было понятно, почему шаман так неожиданно исчез отсюда много лет назад. Он сейчас так легко говорил о смерти, как будто это была самая заурядная на свете вещь.
— Ты что, настолько не дорожишь своей жизнью? — с некоторым напором спросила я. — Неужели она совсем ничего для тебя не значит?!
— Ты рассуждаешь, как нормальный человек, Саша. Но не забывай, что я не совсем такой, как вы все. Я прожил 29 жизней. Вот уже почти 700 лет я живу на земле. Мне пришлось повидать мир во всем его извращенном 'великолепии'. Первый раз я родился в Индии в семье, принадлежавшей к самому бедному сословию. У меня не было никаких шансов что-то изменить. Вся моя жизнь прошла в постоянном противостоянии с голодом, нищетой и болезнями. Ты даже не можешь представить себе всего, что я видел. Мой отец рано умер, и мы остались втроем с матерью и братом. С тех пор я стараюсь не вспоминать о том времени. Это была самая ужасная из моих жизней, потому что тогда я был уверен, что она у меня единственная. Я старался прожить ее 'на бело', как и все вы, но в ней не было ничего, кроме унижений и бедности. Умер я от лихорадки, когда мне едва исполнилось 20 лет. С тех пор со мной многое случалось. Я рождался каждый раз в другом месте. В те времена еще не было тех названий материков и стран, которые тебе сейчас известны. Я был свидетелем взятия Бастилии, казни Людовика ХVI, даже открытия Америки. Мне пришлось поучаствовать во многих войнах, без которых нельзя вообразить само существование человека. Я мог бы переписать заново историю тех государств, где жил, но у меня просто не поднимется рука, чтобы описать все эти ужасы. Мне редко удавалось умереть собственной смертью. Поначалу я еще дорожил своей жизнью, но потом все потекло само собой. Можно было бы собрать целую коллекцию оружия, убившего меня: сабли, мушкеты, ножи, топоры, шпаги, пистолеты и даже один раз виселица, когда меня вздернули за пиратство. Я сменил множество лиц, имен и фамилий, мне даже начало казаться, что я просто теряю себя самого…