А Алекс! Я до глубины души обидела его вчера. Он, конечно, все понял. Поэтому он был так печален, когда уезжал. Как я могла его предать?! И ради кого? Ради человека, который даже не заслуживает, чтобы я о нем вспоминала. Он просто разбил мне сердце. А ведь все могло быть иначе. Мы с Алексом прекрасная пара, и он меня любит. А я неблагодарная, так разбрасывалась его чувством. Мне понадобились красивые слова, и я повелась на сладкие речи Дэвида. А Алекс, он такой серьезный. Ведь он прав, слова ничего не значат! Теперь я поняла это очень хорошо. Но было уже слишком поздно! Мама говорила мне: 'Не ошибись'. Но я все равно все разрушила. 'Мама, прости! — мысленно обратилась к ней я. — Ты одна по настоящему желаешь мне добра!'
Наверно на некоторое время я провалилась в сон, потому что, снова открыв глаза, я поняла, что уже утро. С трудом мне удалось сесть на кровати. Голова гудела, горло просто раскалывалось на кусочки. Вчерашняя прогулка под дождем была последней каплей, добившей мой обессиленный за последнее время организм. В основном это была заслуга Ареса, но и Дэвид приложил к этому свою руку. Я опять вспомнила о нем, и боль обрушилась на меня с новой силой. Со всей силы я сжала виски руками, как будто это могло помочь!
— Мама, — прохрипела я.
Мне удалось встать на ноги. Кажется, меня немного штормило, но в целом идти я могла. В квартире было тихо и пустынно. Взглянув на часы, я поняла, почему — было без пяти пять. Мама еще спала. Ночью она не сомкнула глаз, дожидаясь меня. Мне стало стыдно. Моя глупость заставляет страдать даже моих близких. Я зашла в ее комнату и некоторое время стояла у двери, глядя на нее.
Вчера я размышляла о том, сумею ли покинуть ее навсегда, уехав с Дэвидом? Наверно, не смогу, ведь как оставить ее одну? Кроме меня у нее совсем никого нет. Но теперь все сложится иначе. Я буду с ней, необходимость выбора отпала сама собой! Мне захотелось ее обнять, и я подошла ближе. Почувствовав мое присутствие, она проснулась. Некоторое время мама смотрела на меня непонимающими глазами, потом резко села на постели.
— Что случилось?!
— Ничего, просто захотелось тебя увидеть, — прохрипела я ей в ответ.
Она вскочила с кровати.
— Да ты больна! — она поднесла руку к моему лбу и добавила. — Ты вся горишь!
— Ерунда, просто немного простыла вчера.
Я почувствовала, как все мое тело начал бить озноб. Мама увидела это и уложила меня в свою кровать, укрыв одеялом до самого подбородка.
— Я принесу лекарство, — сказала она и скрылась за дверью.
В памяти всплыли слова Светланы. Однажды она, шутя, сказала: 'Саша, парни могут приходить и уходить, но мама — остается'. Да, сейчас это выражение приобрело для меня смысл.
— Ты одна меня никогда не обманешь, — прошептала я, когда она снова вернулась ко мне с ворохом микстур и таблеток.
Она удивленно подняла брови.
— Может, ты все же расскажешь мне, что случилось? Тебя бросил Алекс или, как его, Дэвид?
— Кажется, это я бросила всех. Вчера я порвала с Дэвидом, а Алекс, наверно, больше не придет.
Я грустно улыбнулась, стараясь показать, что мне все это безразлично.
— Дэвид слишком взрослый для тебя, Саша. Я сразу увидела это. Сколько ему лет?
— Тридцать, — просипела я. Это была правда, по крайней мере, судя по его паспорту.
— Тридцать? — мама с сомнением посмотрела на меня. — Когда я его увидела, мне показалось, что он старше. У него какие-то странные глаза. Словно, он видит что-то большее, чем я.
— Да, это так, — ответила я, вспомнив нашу первую встречу.
Именно этот его взгляд поразил меня тогда больше всего. Я почувствовала, как к горлу подступает ком. Даже сейчас я не могла запретить себе любить его, не смотря ни на что.
Мама видела, что происходит со мной.
— Бедная девочка, ты совсем запуталась, — с нежностью проговорила она.
— Нет, к сожалению, все уже совсем ясно! — ответила я горько.
Температура зашкаливала, и я впала в полу бредовое состояние. Я то засыпала, то снова возвращалась к действительности. Сны сменяли один другой. Все в них перемешалось, словно в калейдоскопе, каждый раз складываясь в новые картинки. Я видела то Алекса, то Дэвида, мы от кого-то бежали, но в итоге мне казалось, что я бегу от самой себя.
Сколько прошло времени, я не знаю. Помню, приходил доктор, слушал меня, кажется, смотрел мне горло, но потом все снова слилось в туман. Вдруг я услышала чей-то знакомый голос. Он был где-то рядом. Кто-то держал меня за руку и гладил по волосам. 'Дэвид!' — пронеслось у меня в голове, он пришел, чтобы все мне объяснить. И я опять поверю ему, потому что мне так хочется верить! Но нет, это не его голос. Снова захотелось кричать.
— Саша, — услышала я сквозь пелену.
Это Алекс. Он здесь, не смотря на то, что я так жестоко поступила с ним вчера. Неужели такое можно простить?!
— Алекс, — прошептала я. — Прости меня…
Мне так много хотелось ему сказать, но не было сил. Он перебил меня.
— Тише. Мы поговорим об этом потом. Сначала тебе нужно выздороветь.
Александр еще долго был со мной. Я то засыпала, то снова открывала глаза, но он оставался рядом. И от его присутствия мне было немного теплей…
Лишь на следующее утро я смогла немного прийти в себя. Температура уже спала до 37 с половиной, и мне стало легче. Оказывается, вчера меня успели перенести в мою комнату. Наверно, это сделал Алекс. Я вспомнила его успокаивающий голос. Мое сердце наполнилось благодарностью к нему. Он не бросил меня в трудный момент, а отплатил добром за мои долгие сидения у его постели, когда он болел. Что будет дальше, я не знала, может он тоже 'закрывал свой долг', как это случилось с Дэвидом. Его имя вызвало у меня приступ отчаяния. Как я буду жить дальше?! Я просто не могу без него. Но боль от его предательства была так сильна, что я ни за что не признаюсь ему в этом!
Мама очень обрадовалась, что мне стало лучше. У меня даже появился аппетит, и она с удовольствием принялась готовить завтрак.
— Когда у тебя экзамен? — спросила она.
— В пятницу, — ответила я хрипло.
Горло все еще болело.
— Ты на него не пойдешь, — строго сказала она.
— Посмотрим, — упрямо ответила я.
Сейчас учеба было единственным, за что я могла зацепиться, чтобы совсем не сойти с ума. Я должна обязательно чем-то занять себя. Мама посмотрела на меня, собираясь возразить, но я сменила тему.
— А как получилось, что Алекс был вчера здесь? — спросила я.
— Он позвонил вечером, уже около семи. Я сказала, что ты не можешь с ним говорить, что у тебя высокая температура. И он приехал. Вот и все. Еще звонила Света, очень беспокоилась.
— А больше… больше никто не приходил? — я задала этот вопрос, не поднимая глаз от тарелки, чтобы мама не смогла заметить, с каким трепетом я ждала ответа.
— Нет, — она покачала головой, — твой отец снова в командировке. Но ты ведь не о нем спросила?
— Не о нем…
Я задумчиво возила вилкой по пустой тарелке. Наконец, мама не выдержала и отобрала ее у меня.
Он не приходил! Эти слова жгли меня огнем. Значит, все кончено. Она с ним, и я больше не нужна ему. Как больно!
День прошел в полном одиночестве. Мама, взяв с меня обещание никуда не выходить, ушла на работу. Она и так пропустила вчерашний день из-за моей болезни. Алекс не звонил, а у меня не поднималась рука набрать его номер. Я не знала, что ему сказать. Пришла Светлана, чтобы меня проведать. В воскресенье мама, безуспешно пытаясь меня разыскать, звонила ей. Поэтому она знала в общих чертах, что что-то произошло. Мне так нужно было с ней поделиться своим горем. Разделив его на двоих, эта ноша станет легче. По крайней мере, мне так казалось. Поэтому я была очень рада, что она пришла.