Рианон приказала:
– В комнату не заходить.
Сама в свете фонаря принялась внимательно осматривать все вокруг, пока не прикасаясь к телу. Умер ли хозяин от пыток – лицо почти не избито – или, всё узнав, его добили, пока не имело значения. Всё равно завтра с утра тело осмотрит хирург, а дом разберут по камешку. И если неведомая вещь ещё в тайнике, обязательно отыщут. Следов ног было много, но грязь не сохранила точную форму обуви, и трудно было понять, сколько же всего было людей. Не меньше трёх, но не больше пяти, навскидку определила Ищейка.
Дом был старый, сухой, все комнаты прослушивались насквозь. А те, кто пришёл вместе с Рианон, старались не шуметь и не отвлекать следователя. Потому, когда внизу ударила дверь и послышались уверенные тяжёлые шаги, сразу стало понятно – чужой. Даже двое, и пришли они к хозяину как к старому знакомому. А ещё как-то сумели просочиться через оцепление. Выглянув в соседнюю комнату, Ищейка жестами приказала: как поднимутся – брать живьём.
Видимо беспорядок первого этажа был привычен, так как гости сразу же направились по лестнице наверх. Рассохшиеся ступени заскрипели. В силу профессиональной привычки Рианон запомнила их количество, сейчас внимательно считала. Осталось десять ступеней. Пять. Одна. Скрипнула ведущая в комнату дверь.
Стоило гостям оказаться на втором этаже, два ближних к двери стражника шагнули чужакам навстречу. С криком-шипением: «С-с-ша!» – гости выхватили шпаги[5], ближний стражник получил колющий удар в грудь, захрипел. Второму распороли горло. И одновременно, с тем же шипением, остальные трое кинулись с ножами на инквизиторов! Охотница стояла ближе всех, но успела присесть. Пропустила удар выше головы и воткнула предателю кинжал в низ живота, где кожу прикрывал не камзол, а лишь ткань рубахи. Не сплоховали и двое наёмников. Один подставил плащ, который собирался бросить на головы чужакам, а сам пнул стражника, толкая навстречу гостям. Там на несколько мгновений образовалась куча мала. Этого хватило, чтобы пока второй боец перехватил руку предателя с ножом, Риджайна вскочила и воткнула кинжал в спину. Уцелевшие враги не стали рисковать и сразу выскочили обратно на лестницу. Снизу в тоже время послышался шум множества ворвавшихся людей.
– Заперли, твари, – ругнулась Риджайна. – Парни, давай этого, – она ткнула пальцем в один из трупов, – к окну. Будто вылезать собирается. А я считать буду.
Наёмники синхронно кивнули. Если дальняя комната, где пытали Ликурга, была глухая, то во второй имелось окно. В доме и в тесноте скорость и ловкость Охотницы дают минимальное преимущество. Но если Риджайна сумеет выбраться на улицу, то либо устроит среди нападающих резню, либо без труда оторвётся и позовёт на помощь. Погасив фонари и осторожно, стараясь не показаться в проёме, парни подтащили тело и пихнули в окно. Стоило «беглецу» показаться на залитом лунном светом карнизе, как в него воткнулось сразу четыре арбалетные стрелы. И почти сразу ещё четыре.
– Не пройду, – с сожалением подвела итог Риджайна. – Много, и все четверо хорошие стрелки.
– Друиды Змея, – от холодного голоса Рианон остальные вздрогнули. – Я узнала клич, читала про него в книгах.
В это время снизу послышались скрип и шум. Враг пошёл в атаку. Опасаясь арбалетчиков, обороняющиеся к лестнице не вышли. Друиды спокойно поднялись. Ударом вышибли хлипкую стенку, и в комнату сразу ворвался целый десяток. Наёмники в центре поставили бешено махавшую саблей Риджайну, защищая её с боков. Охотница ощерилась в зверином оскале: нанести удар, отвести вражескую шпагу, с восторгом ощутить, как кончик твоего клинка распарывает чужую плоть. Вместо раненого перед Риджайной возник новый друид, сходу попытался ударить в образовавшуюся брешь – но пустота ему только кажется. Сабля Охотницы уже летела навстречу, скорее отбросить чужой клинок и опять напиться крови…
Встретив отпор, друиды отступили, утащив четверых раненых. Снова пошли в атаку, даже сумели поцарапать одного из парней – и опять откатились. Инквизиторы переглянулись: пока ничья. Врагов больше, они могут сменять бойцов, но защитники лучше выучены. Рианон закусила губу, остро кольнуло ощущение собственной бесполезности в такие вот моменты. Будь здесь только воины, можно было бы попробовать пробиться. Но хотя Ищеек и учат владеть оружием, в настоящем бою Рианон всё равно обуза.
Кусок стены возле трупа повернулся совершенно бесшумно, открывая проход. И сразу оттуда начали выбираться люди. Прятавшаяся в дальней комнате Рианон успела крикнуть,предупреждая товарищей, когда сильные руки скрутили девушку. Последнее, что увидела Рианон – как трое инквизиторов в окружении рубятся спина к спине. Она попробовала ткнуть нападавшего локтем в живот, с силой прокусила зажавшую рот ладонь. Ищейку ударили, в голове вспыхнули и разлетелись во все стороны цветные фейерверки, и девушка потеряла сознание…
Сознание вернулось раньше, чем возможность двигаться. Первые мгновения тело плавало, словно глубоко под водой: не поймёшь, где верх, где низ, тепло или холодно. Постепенно Рианон ощутила покалывание в кистях и ступнях, спина заныла от ложа из жёсткого камня. Сразу возник вопрос – нет стылого холода, так почему она думает именно про камень, а не про доски или землю? И сразу пришёл ответ. Пахнет сухой затхлостью, пылью, прогоревшим маслом от ламп или факелов. Так бывает в подземных каменных мешках и никогда даже в самых глухих комнатах на поверхности. Голова не болела – то ли стукнули аккуратно, то ли сознание она потеряла не от удара, а от того, что под нос сунули чем-то пропитанную тряпку. Друиды славились умениями по части различных ядов и всякой алхимической гадости.
Не поднимая век, стараясь дышать по-прежнему ровно, чтобы никто не заметил – она очнулась – Ищейка вознесла молитву:
Ангел Божий, обращаюсь к тебе со всей душой и сердцем.
Повергаюсь перед тобой во всей скорби своей, и прошу помощи твоей с верою в силу твою.
Обращаюсь к тебе – даруй силы глазам моим, видеть незримое и прозреть сокрытое.
Небесная сила отозвалась мгновенно, подогретым вином заполнила голову, потекла из глазниц наружу, сразу все стороны, проникая не только через воздух, но даже через толщу земли. Только виделось всё теперь исключительно в красной цветовой гамме, да вдобавок детали проступали ненормально чётко, а предметы в целом наоборот расплывчато.
Рианон лежала в просторной цвета красного виноградного вина тюремной камере. На одной из лежанок-выступов у стены. Рядом ещё три лежака, на двух из которых сидят телесного с розовым отливом фигуры. Люди. Видимо, тоже пленники – четвёртой стены нет, её перегораживает запертая рябинового оттенка решётка, дальше по коридору – вторая, темно-красного с розоватым оттенка… Не к месту из глубин памяти выскочило название цвета – цикламен. Сам коридор – клубничный, в закутке между решётками три мутных жёлто-розовых силуэта, с рябинового цвета оружием на поясе. Охрана. Рианон внимательноощупала взглядом кинжал и окованные железом палки, подивилась необычно хорошему качеству стали. Вернулась внутренним взором обратно к пленникам, осмотрела ещё раз… Точно. У каждого на руке цикломеновый браслет. Чем-то похожий на её, только почти нет серебряных нитей в плетении и узор намного проще. Слабым эхом в обоих украшениях плещется след Одержимого. Но настолько тихо, что без помощи ангела Рианон бы его не заметила. Все пленники – меченые… Теперь хотя бы понятно, зачем за ней так охотились друиды – даже рискнули выдать своих людей в страже и у следователей.
Пока небесная помощь не иссякла, Рианон торопливо начала шарить взглядом по окрестностям. Над камерой толща камня, выше лабиринт безжизненных красно-коричневых туннелей. Позаброшенных. А ещё выше красно-чёрная масса гранита, до поверхности не дотянуться. Слишком глубоко под землёй. Потому субстанция взгляда потекла из камеры в обжитую часть подземелья, попробовать найти дорогу там.