– Ага, понятно, – улыбнулся Озпин. – И он довольно неплохо справляется, как я погляжу. Вы все отлично справляетесь. Кронпринц и принцесса, послы – одни из самых влиятельных на данный момент людей Ремнанта, несмотря на ваш возраст. То, чего вы все достигли, весьма впечатляет.
– Спасибо, – произнес Жон.
Остальные тоже пробормотали что-то более-менее похожее на слова благодарности.
– Разумеется, кое-какие ваши недавние действия следует назвать опрометчивыми и безрассудными, но это было вполне ожидаемо. Отсутствие опыта и свойственная молодости спешка-…
Николас с намеком откашлялся.
Озпин замолчал.
– Кхем. Да, прошу прощения. Я имею в виду, что несмотря на мои опасения, вы обрушили в пучины зла далеко не весь Ремнант.
– Что это вообще значит? – оскорблено спросила Вайсс.
– Войну в Атласе никак нельзя назвать чем-то хорошим.
Теперь с намеком кашлянул уже Жон.
– Я понимаю, что ответственность за это лежит и на мне тоже, – признал Озпин. – Поэтому и не собирался поднимать эту тему. Вы сделали лучший выбор из всех тех плохих вариантов, что у вас имелись. Не совсем так, как поступил бы я, но вполне достаточно, чтобы минимизировать возможные потери с обеих сторон.
– К чему всё это, Озпин?
Тот вздохнул.
– Мне и так приходится довольно непросто, мистер Арк.
– Да? Интересно, и почему же?
– Я понимаю, что заслужил ваш гнев. Признаю, что некоторая поспешность в решениях свойственна и мне, но должен добавить, что если бы ваша мать не встретила вашего отца, то мои действия были бы полностью оправданы. Я делал то, что считал лучшим для жителей всего Ремнанта.
Жон нахмурился.
– Из-за этого мое отношение к тебе ничуть не улучшилось, Озпин.
– Вижу, мистер Арк.
В конце концов, между ними встала Руби, положив ладонь Жону на плечо.
– Мне кажется, Озпин хочет сказать, что он ошибался. Правильно?
– Да, – согласился с ней тот.
– А почему нельзя было прямо об этом заявить?
– Когда вы доживете до моего возраста-…
– Не нужно никаких пространных рассуждений, – сурово оборвала его Руби, хотя на ее лице всё еще присутствовала едва заметная улыбка. – По возможности отвечайте лишь да или нет. Вы сделали так, что Янг оказалась в плену и подверглась немалой опасности. Пусть всё закончилось хорошо, но могло ведь получиться и совсем иначе.
Озпин сделал глубокий вдох.
– Да, вы правы. И да, я совершил немало ошибок, так что прошу за них прощения. Особенно за подстрекательство генерала Айронвуда к нападению на башню.
– Зачем вам это вообще понадобилось? – поинтересовалась Янг.
– Сейчас никакого смысла в таком поступке нет, да и вряд ли вы поймете мои мотивы. Если коротко, то я искренне считал, что вас всех обманом привели к Салем. Что ваши жизни находились в опасности. А если и не ваши, то жизни жителей всех Королевств.
Со стороны стола раздались недовольные и даже гневные перешептывания. Вряд ли кому-то могло понравиться подобное нападение, даже если бы его мать и в самом деле желала захватить мир. Ошибки Озпина были вполне понятны, но от этого легче как-то не становилось.
К сожалению, Руби смотрела на него так, будто бы интересовалась, собирался ли Жон поступить правильно. Словно уже она убедила себя в этом и готовилась обрадоваться, когда он подтвердит ее догадку, а несоответствие его слов ее ожиданиям наверняка могло пошатнуть веру в него.
Жон вздохнул, подумав о том, что, скорее всего, именно так и выглядела попытка его отца отказать в чем-либо его сестрам.
– Я принимаю твои извинения, Озпин, – произнес он и, дождавшись момента, когда на лице у того начнет появляться улыбка, продолжил: – Но только в том случае, если в будущем ты воздержишься от вмешательства в наши дела. Меня не интересует, чем ты станешь заниматься. Ну, или Оскар – в конце концов, это же его жизнь. Но любые приведенные тобой в действия планы и схемы должны быть остановлены.
– До тех пор, пока вашей целью остается мир, – кивнул Озпин. – Тогда у меня не возникнет ни необходимости, ни желания как-либо вмешиваться. На самом деле, у меня даже имеется подарок, который может помочь вам в достижении этой цели.
Несмотря на всё свое недоверие, Жон с интересом проследил за тем, как Озпин потянулся за спину и отсоединил что-то от пояса. Перед ним оказался бирюзовый шар, заключенный в золотую оправу, выполненную в форме какой-то емкости с двумя ручками. Наверное, это был просто очень дорогой и даже декоративный подарок, который Жон с осторожностью принял.
– Ух ты, – произнес он. – Это…
Озпин молча смотрел на него, из-за чего по виску Жона скатилась капля пота.
– Эта штука.
Озпин вздохнул.
– Нет, она просто замечательная, – попытался спасти положение Жон. – Всегда мечтал получить такую. Поставлю ее… эм… на кофейный столик?
На лице у Озпина оказалось написано удивление.
– Рабочий стол?
Теперь к нему прибавилось еще и раздражение.
– Кухонный?
– Это Реликвия Знания, мистер Арк.
– Ага, – понимающе кивнул тот. – Тогда на книжную полку.
– Жон не был посвящен во все наши дела, – произнесла Синдер, которая в одной руке держала кусок пиццы, а в другой зажгла небольшие языки пламени, чтобы его подогреть. – Он понятия не имеет о Реликвиях.
Жон удивленно моргнул, еще раз осмотрев находившийся у него в руках предмет.
– Так эта штука чем-то важна?
– Да, мистер Арк, – проворчал Озпин. – Вы хотели использовать в качестве подставки для книг один из наиболее могущественных артефактов на нашей планете. Я должен был догадаться, что именно так всё и произойдет.
Впрочем, он довольно быстро оправился.
– Реликвия Знания содержит в себе силу самих Богов. Она была оставлена ими специально для того, чтобы помочь человечеству справиться с вашей матерью, поскольку способна дать ответ на любой вопрос, если только он не касается будущего. Один безукоризненно правильный ответ на любой вопрос. Я надеюсь, что это поможет вам в деле установления мира между Королевствами.
– У меня есть вопрос! – воскликнул Тириан, поднимая руку.
– Мы же сейчас не в школе, дядя Тириан, – вздохнул Жон, но когда тот и дальше продолжил подскакивать на месте, размахивая рукой, вынужден был поинтересоваться: – Да?
– Разве эта Реликвия не должна давать три ответа?
Все посмотрели на смущенного Озпина. Тот откашлялся, прикрыв лицо ладонью.
– Мне пришлось использовать два из них.
– Как это для него типично, – хмыкнула Синдер. – Даже его подарок оказался уже использован на две трети.
– Я предпочитаю считать, что он полон на треть. Кроме того, со временем количество ответов восстанавливается.
– Да? – спросил внезапно заинтересовавшийся Жон. – И как часто это происходит?
Озпин еще раз кашлянул.
– И в самом деле, Озпин, – произнесла Синдер. – Как часто эти ответы восстанавливаются?
– Ну, примерно один раз в сотню лет…
Жон нахмурился, и даже улыбка Руби в кои-то веки увяла.
Некоторое время он раздумывал над тем, чтобы удариться головой об артефакт, но потом все-таки вспомнил, что тот был не только подарком, но еще и огромной ценностью. Более того, сам факт его получения являлся своеобразным предложением о мире, над достижением которого Жон и работал. Если Озпин перестанет ему мешать, то противников у него просто не останется.
– Спасибо. Я ценю как сам жест, так и ту помощь, которую нам способна оказать Реликвия. Ну, когда мы придумаем, что именно у нее спросить…
– Я бы предложил сначала подумать о том, что это будет за вопрос, и как можно извратить ответ на него, – предупредил Озпин. – Пусть та, кто находится внутри, не отличается злобностью или коварством, но глупый вопрос породит не менее глупый ответ. Вы вполне можете задать его мне, чтобы я указал на его недостатки. Но я пойму, если вы не станете так поступать. Возможно, стоило бы сперва задать его Салем.
– Хорошо, – кивнул Жон, обведя взглядом всех остальных. Они тоже смотрели на Реликвию с немалым интересом. – Эм.. ты останешься на ночь? Подыскать тебе какую-нибудь комнату?