Ей казалось, что язык у нее во рту распух и занемел, будто его обожгли сухим льдом или сделали укол от зубной боли. Губы, еще кровоточащие в нескольких местах после мужниных «уроков», мгновенно пересохли и как будто тоже задеревенели, не слушались Веру, не разжимались вовсе.
Николай, и так чувствующий себя не в своей тарелке после того, как побил жену, сейчас смотрел на нее глазами затравленного зверька. Онемение вполне объяснимого страха охватило его с головы до ног. Побелевшими от напряжения пальцами он вцепился в сиденье дивана и замер, как перед прыжком. Стук прекратился... Николай, как сомнабула, поднялся и направился к двери.
- Не ходи! - выдохнула Вера свистящим шепотом и попыталась удержать его за руку выше локтя.
Не тут-то было! Мышцы мужа сквозь рубашку прощупывались настолько затвердевшими, что казались железными. Они были холодными, как металл или камень, и выскользнули из Вериных пальцев мгновенно. Дверь за Николаем захлопнулась, и Вера несколько мучительно долгих минут не могла ее отворить, хотя все задвижки и крючки были откинуты.
Казалось, будто сильный ураган давил на дверь снаружи. Вера, опустив на пол ребенка, силилась плечом открыть дверь, но та, если и приоткрывалась чуть-чуть, тут же захлопывалась снова, будто вакуумом засасываемая внутрь комнаты. Что-то бесформенное и нечеловечески сильное удерживало эту дверь закрытой перед Верой и маленьким ребенком, разделяя их с Николаем, захваченным в плен БЕЛОЙ ПЕРЧАТКОЙ.
Снова и снова накатывал на Веру жуткий мистический страх, заставляющий дрожать ее колени и замирать, трепеща и останавливаясь, ее сердце.
- И почему она к нам привязалась - эта БЕЛАЯ ПЕРЧТКА?! - возмущалась в отчаянии Вера. - Почему только нас преследует? Никто вокруг о БЕЛОЙ ПЕРЧАТКЕ ни разу не упоминал с самого нашего приезда на Сахалин, так почему же она от нашей семьи никак не отвяжется?
Думая так, Вера не могла, конечно, забыть те минуты, когда БЕЛАЯ ПЕРЧАТКА ее спасала, да и сейчас она увела Николая в наказание за грубое и бесчувственное обращение с ней, Верой - его законной женой. Но жестокость и безоглядная злоба неведомого фантома ужасала Веру, и ей ни к чему была ее защита, ей мешала и претила навязанная забота.
Когда дверь, наконец, поддалась, Вера подхватила на руки ребенка и побежала к соседям. Надо сказать, Василек к удивлению Веры, вел себя среди всех этих страхов довольно спокойно, не кричал и не пугался. Понимал ли он, что происходит, почему люди мечутся, а двери не открываются, почему кричит и плачет его новая нянька, куда несет его в темноту, вместо того, чтобы убаюкивать, рассказывая тихие сказки. Ему уже так хотелось спать, что примостив головку на плече Веры, ребенок безмятежно заснул, пока она дошла до соседнего дома.
Об отношениях, которые переплели, словно щупальца спрута, две поселковые семьи и одинокую секретаршу с ребенком, знали все жители поселка, обсуждали их неоднократно, пытаясь предугадать и предвидеть, что же будет дальше, как поступит влюбленный моряк, что ответит оскорбленный муж, сам постоянно изменяющий жене с секретаршей. Поэтому, когда с трудом разжимая запекшиеся губы, Вера пролепетала:
- БЕЛАЯ ПЕРЧАТКА увела Николая! - соседи поняли все: и отчего все лицо у Веры в синяках и кровоподтеках, чей ребенок у нее на руках и то, кто увел Николая. Из суеверного страха перед неведомым и совершенно необъяснимым сверхъестественным явлением сахалинцы хранили молчание, боясь упоминанием о грозной БЕЛОЙ ПЕРЧАТКЕ накликать бед, однако, старались жить и вести себя в соответствии с ее всем известными требованиями, чтобы не пришлось, не дай, Бог, столкнуться с ее наказанием. Лишь старики смело рассказывали детям о БЕЛОЙ ПЕРЧАТКЕ, подготавливая их ко взрослой жизни. Старикам уже, а детям пока еще ничего было бояться.
БЕЛАЯ ПЕРЧАТКА таких не наказывала, только защищала, если ситуация была создана неправильным поведением взрослых, молодых и сильных людей.
Поэтому никто из соседей не произнес ни слова. Только старик - отец хозяина дома вслух ответил на слова Веры, задумчиво вглядываясь в темноту за окном:
- Подумать только! Давненько о ней не было слышно! Я уж подумал было, что перчатки в том сундуке закончились и мертвец, натешив свою грешную душеньку, нас, живых, оставил, наконец, в покое.
Часть 15
Подобную фразу произнес и участковый милиционер, когда после десятидневных поисков всем поселком, нашли Николая, сидящего, как истукан, под деревом, а над головой его, в ветвях висела БЕЛАЯ ПЕРЧАТКА - такая одинокая, мягкая, сияющая такой лучезарной белизной, что издали ее можно было принять за прекрасную тропическую орхидею, случайно распустившуюся в суровом сахалинском лесу.