— Это что — суд? — мужчина её не слышал.
— Да он меня не слышит! — сказала Лясковская.
— А это что — прокурор? Вы хоть оденьтесь, как прокурор! А Вы, что ли, судья?
— Что Вы себе позволяете?
Но Лясковская недоговорила фразу — мужчину начало трясти. На лбу у него выступил пот, который он вытирал тыльной стороной ладони.
— Пожалуйста, успокойтесь, свидетель, — сказала Лясковская. Потом, добавив для окружающих: — Да он же болен!
— Да, у меня контузия, — сказал мужчина и продолжил вытирать пот (начальник Киевской региональной таможни был «афганцем», и практически все руководящие должности его ведомства занимали его друзья или знакомые по военной службе).
— Так, успокоились? Давайте паспорт. Ярамцев?
— Да, — ответил свидетель и протянул Лясковской паспорт.
Свидетель Ярамцев в судебном заседании пояснил, что после ранения Халтуриной он временно исполнял её обязанности — начальника отдела платежей Киевской региональной таможни. В этот период следственными органами была проведена выемка документов, относящихся к работе отдела, однако без его участия.
Ознакомившись в зале судебного заседания с отдельными документами, которые ранее были изъяты на КРТ, Ярамцев пояснил:
— Когда мне показывали в прокуратуре эти документы, их было больше — видны следы степлера. Кто и зачем их вырвал, не знаю… предъявленные документы перетасованы… к некоторым справкам нет данных о стоимости и других документов. Кто-то поработал с архивом. Не может быть, чтобы при подписании справок к ним не был приложен весь необходимый пакет документов. Одна из версий, о которой мне говорили в прокуратуре, — это Халтурину подрезали для того, чтобы на её место поставить меня и через меня провести какую-то партию товара. Почему тогда следствие не поднимало документы за периоды, предшествующие её ранению и после, за период деятельности «Топ-Сервис», а только за период временного исполнения мною обязанностей начальника отдела? Ещё раз подчеркиваю, что приобщённые к делу документы пересортированы. Многие отсутствуют, изъяты. Кто-то с ними провёл определённую работу.
У участников процесса к Ярамцеву вопросов не оказалось. На мой вопрос он ответил, что работа инспекторов с брокерами происходила бесконтактным образом. Оформление грузов могло состояться только после проверки инспектором полного комплекта документов. На работу инспекторов начальник отдела тарифов и стоимостей, кем являлась Халтурина, не влиял.
Лясковская посмотрела на меня, как будто поморщила нос от моей некомпетентности в том, что судом не рассматривается вопрос об оформлении таможенными инспекторами грузов и прямое влияние Халтуриной на оформление грузов. Шёл вопрос о её принципиальной позиции при определении таможенной стоимости товара.
Но тогда возникал вопрос: каким же воздухом под видом товара для фиктивного возмещения НДС торговало ООО «Топ-Сервис«, покупая этот товар-воздух у не осуществляющей хоздеятельность «Стар Блюз» и продавая несуществующей фирме «Невский ветер»?
Значит, всё-таки грузы были? И сейчас стоял вопрос об определении их таможенной стоимости. Экономические дела — это был конёк Лясковской, и мне ничего не оставалось, как только сделать смущённый вид собственной некомпетентности и сесть на место.
— Всё, — то ли спросила, то ли сказала Лясковская, положив две руки на том дела, и отпустила Ярамцева.
После Ярамцева было допрошено ещё три свидетеля: Кондратович, Бондарь и Гришина.
Кондратович возглавляла таможенный отдел в ООО «Топ-Сервис», Бондарь и Гришина являлись таможенными брокерами этого отдела.
Кондратович пояснила суду, что Бондарь занималась таможенным оформлением железнодорожных грузов, а Гришина — грузами, перевозимыми автомобильным транспортом. И что у её подчинённых каких-либо проблем с оформлением грузов на Киевской региональной таможне не было.
Бондарь и Гришина пояснили суду о том, что перед тем, как готовить документы для оформления того или иного товара на экспорт, по компьютерной программе «таможня» смотрели на текущий период таможенную стоимость того или иного товара, которая у отправляемых грузов ООО «Топ-Сервис» была выше установленной ценовой планки.
С Халтуриной Бондарь и Гришина знакомы не были, как и с другими работниками её отдела.
Контракт и счёт-фактура на отправляемую партию товара передавались в окошко, и если цена товара в документах не была ниже его таможенной стоимости, то отдел тарифов и цен выдавал справку, необходимую для последующего оформления грузов и оплаты 0,15 % таможенного сбора с оформляемой партии товара.