Поскольку были исследованы все имевшиеся доказательства организации и совершения данного преступления, суд приступил к исследованию мотива, по которому, по версии обвинения, я заказал Старикову организовать убийство Подмогильного.
И первым свидетелем в суд был вызван потерпевший Подмогильный.
Он зашёл в зал грозной походкой и сразу стал всматриваться в лица подсудимых в клетке. Под его ищущим, пристальным, перемещающимся взглядом я встал и сказал, что Шагин — это я. Он некоторое время смотрел на меня, и я сел на место. Потом он дал Лясковской паспорт. Судья выпрямилась, сделала миловидное лицо. А её глаза через окуляры очков засветились почтением и уважением.
Лясковская задала вопрос, знает ли он кого-нибудь из подсудимых в клетке. И Подмогильный ответил, что нет.
После этого по вопросам, связанным с его требованиями о перерегистрации ООО «Топ-Сервис» в другом районе г. Киева и оказании этим предприятием финансовой помощи Жовтневому району, Подмогильный суду пояснил:
— Фиалковскому было сказано, что им нужно находиться на территории нашего района, чтобы пополнялась казна для поддержания образования, здравоохранения. Фиалковский предложил оказывать помощь району, и согласно договорам на счета внебюджетных фондов стали поступать средства. Я не мог повлиять на ООО «Топ-Сервис» в части перерегистрации.
По вопросам, связанным с регистрацией ЗАО «Топ-Сервис Большевик Пак», и его отношению к этому Подмогильный пояснил:
— В конце 1998 года к нам в район подошли материалы для регистрации ЗАО «Топ-Сервис Большевик Пак», но, учитывая, что было нарушение уставных документов в части доли ОАО «Большевик», нами было отказано в регистрации. Позже нам предоставили договор аренды, и мы зарегистрировали предприятие…
…Когда предприятие стало функционировать, меня приглашали посмотреть, но в первый раз я сам поехал посмотреть десятый цех. Это было до покушения…
…мне производство показал Решетов. Он сказал, что идёт демонтаж оборудования. Я высказал мнение, что нельзя было лишать работы людей, поскольку было много цехов без оборудования, которое было действующим, — там работало человек сто пятьдесят. Решетов сказал, что целесообразно сдавать этот цех в аренду, и люди, работающие в цеху, будут работать и как в нём, так и в других…
…После покушения по предложению Фиалковского был на заводе; производство было неплохое. Мы не могли требовать перерегистрации, поскольку предприятие действовало законно…
И, отвечая на уточняющие вопросы участников судебного процесса по этому делу, Подмогильный пояснил:
— По демонтажу оборудования я просто сделал замечание — сказал Решетову, как сделать разумнее. После покушения, в мае-июне 1999 года я с Фиалковским и Долгополовым ездил на ЗАО «Топ-Сервис Большевик Пак» по инициативе Фиалковского. Цех работал, и часть людей с завода работали, и никаких замечаний у меня уже не было…
По вопросам, связанным с возмещением НДС ООО «Топ-Сервис», Подмогильный пояснил:
— В 1997 году, когда мы проводили заседание рабочей группы и ГНИ докладывала о мобилизации денег, разговор шёл и о мобилизации НДС. В перечень попало около десяти предприятий, в том числе и «Топ-Сервис», который по возмещению занимал первое место. У нас претензий не было, но я дал поручение разобраться в деятельности этих предприятий: сколько они уплатили налогов…
…Если казначейство делало законный возврат НДС, я не имею права давать этому оценку, но нарушения по возврату НДС мне не известны…
…Если проверка проходила, то возврат НДС — законная акция…
…Была информация, что имелись сомнения по поставщикам и проводили более подробную проверку, и если она проводилась, НДС возмещался. До меня эти сведения о результатах не доходили. Говорили, что до пятого поставщика проверяли, что всё законно и НДС возмещается…
…Если бы в ходе проверки выяснилось, что что-то при возврате НДС незаконно, я принимал бы действия. Так и было. Закрывались счета, но не у фирмы «Топ-Сервис»…
Подмогильный закончил давать показания и отвечать на вопросы участников процесса, и вменяемый мне мотив на совершение заказа на убийство Подмогильного не подтвердился.
У участников процесса к Подмогильному вопросов больше не было. Тогда он спросил:
— Можно ли задать вопрос Шагину?
— Да, задавайте, пожалуйста, — сказала Лясковская.
— Шагин, скажите: зачем Вы меня заказали? — Вопрос был совершенно резонный.
Я ответил:
— Я Вас не заказывал.
— А почему тогда Вас в этом обвиняют?
Вероятно, можно было бы промолчать или сказать, что это недоразумение (мне тогда было 33 года), но я ответил: