После обеда, на который мы, по своему обычаю, опять опоздали, занялся сборкой станка и установкой дополнительных антенн, а Лиза тренировалась в метании ножей. Я тоже в небольшом перерыве между занятиями немного размялся, удовлетворённо отметив, что прежние навыки уже полностью вернулись ко мне. И даже появился некоторый дополнительный прогресс, как минимум точность бросков заметно возросла. Ближе к вечеру, когда я завершил свою возню в грузовике, отмылся от грязи и завалился на кровать, включая ноутбук, Элизабет подошла ко мне.
— А покажи мне ещё что‑либо интересное, — безапелляционно потребовала она.
Ага, стало быть, ножи метать уже надоело, захотелось вместе со мной повозиться. А я‑то только собирался энциклопедию почитать. Ну, хорошо, сейчас я тебя займу…
— Пойдём, пора научить тебя падать, — обрадовал её потенциально новой игрушкой.
— Падать… а разве я не умею падать? — Изумлённо спросила она.
— Скажу тебе по большому секрету… — я принял очень серьёзный вид, как бы собираясь открыть ей величающую тайну, — правильно падать не умеют практически все люди. Мы привыкли ходить, бегать и прыгать, а вот падать боимся. И потому при падениях люди часто получают травмы. Они ведь не собирались упасть, когда падали. А потому, как правильно падать, тому тоже стоит учиться и долго тренироваться. Вот сейчас мы к этому и приступим.
Следующий час я ронял Элизабет на маты с завязанными платком глазами и стоящую по стойке смирно. Я неожиданно толкал её с любой стороны, а она должна была не препятствовать своему падению и не группироваться во время его. То есть просто доверить своё падающее тело силе тяжести и внимательно наблюдать за собой. Это было необходимо для того, чтобы победить страх падения. Именно он, проявляясь в момент утраты опоры под ногами, часто на секунду парализует человека, не позволяя ему адекватно среагировать на резкое изменение ситуации. Да, тело часто реагирует само, но это слишком далеко от того, что окажется реально эффективно. И потому прежде чем приступить к изучению именно правильных вариантов падений, нужно сбить старые рефлексы. И только после наработанные тренировками новые рефлексы резко повысят шансы избежать неприятностей со здоровьем даже при падении с больших высот или приличных скоростей. У Лизы пока плохо получалось справляться со своим страхом, а потому выдав ей набор инструкций для самостоятельных занятий, я отбыл в каюту. Мне захотелось подробно записать всё то, что с нами произошло в последнее время. Чем и занимался до самого ужина, а потом и большую часть ночи, пока не стали смыкаться глаза.
Наша жизнь на борту судна постепенно входила в своё размеренное русло, не отличающееся особым разнообразием. Игры и тренировки, тренировки и работа с информацией. Пока такая жизнь мне даже нравилась. Ведение дневника позволило мне гораздо лучше увидеть себя самого со стороны. И не сказал бы, что этот взгляд мне сильно понравился.
На подходе к городу Порт — Дели.
Я стоял на носу корабля, рассматривая приближающийся город. Пока он ещё терялся в лёгкой дымке, постепенно проявляясь всё больше и больше, выделяясь на фоне остального берега торчащими ввысь огромными портовыми кранами. Элизабет немного покрутившись на палубе и вдоволь накидавшись ножи в основательно покоцанный щит, ушла в каюту отдыхать. Снаружи стояла привычная дневная жара, несмотря на окружающее нас море, которое сейчас практически не добавляло прохлады. И здесь было немного жарче, чем в Порто — Франко, ибо мы подошли гораздо ближе к экватору. Кто‑то легонько коснулся моего плеча, обернулся, чтобы рассмотреть, кому я здесь потребовался.
— Немного подзаработать не желаешь? — Помощник капитана Фёдор заговорщицки подмигнул мне после крепкого рукопожатия.
— Смотря, что делать. Деньги лишними никогда не бывают, но и бегать за каждым экю тоже не хочу, — ответил, заглядывая в его улыбающиеся глаза.