— Дай максимальное увеличение и замедленную проекцию, шепотом попросил Эд.
Изображение на экране начало увеличиваться, словно приближаясь из бесконечной дали прошлого. Женщина подняла обе руки к затылку и поправила волосы. Она смотрела прямо на космонавтов, словно разглядывая их, и улыбалась. На продолговатом лице цвета светлой меди сияли большие голубые глаза.
— Останови пленку!
Изображение застыло, и все космонавты подошли ближе, словно хотели прикоснуться к нему.
— Я их даже не заметил, — пробормотал Эд.
— Аппарат видит лучше тебя, для этого он и предназначен, — рассмеялся Лор. — Так вот как выглядят люди синей планеты. Совсем как мы…
— Но женщина похожа на ребенка…
— Нет, это не ребенок. У нее вполне сформировавшаяся фигура, да и выражение лица не детское. Но она молода.
— Не будь они такими низкорослыми, их можно было бы принять за жителей нашей планеты…
— Плечи приподняты выше…
— Расстояние между глазами меньше, чем у нас…
— Руки кажутся непропорционально длинными…
Все говорили разом, не отрывая глаз от золотоволосой женщины и от мужчины, который застыл на экране, поднеся красный сосуд ко рту. Лор вновь пустил пленку, и картина ожила — руки женщины скользнули по золотистым волосам, мужчина опустил сосуд. Раздалось несколько мелодичных и простых, как арпеджио, звуков. Голос женщины. Первые слова обитателей другой планеты, услышанные космонавтами….
Вечером, когда космонавты снова собрались в салоне, чтобы подвести итоги дневной работы, Ас объявил свое решение:
— Мы задержимся еще на один день. Не больше. Необходимый запас топлива мы почти набрали, и оставаться здесь дольше бессмысленно. Для музеев мы накопили уже достаточно экспонатов.
— Но нельзя же улететь именно сейчас, Ас!
— Нет, именно сейчас! Мы не имеем права рисковать. Мы ничего не знаем об этих людях.
— Но разве ты их не видел? С чего вдруг нам бояться людей эпохи первого покоя? Ведь это же удивительное везенье повстречаться с людьми тех времен! На нашей планете о них сохранились лишь смутные предания. А здесь мы можем непосредственно наблюдать их повседневный быт. Сколько ученых отдало бы что угодно, лишь бы получить возможность так проникнуть в неведомые нам тайны эпохи первого покоя!.. Подумай только, какой бесценный подарок повезем мы на Новую!
— У нас есть твои пленки.
— Но этого мало!
— Вполне достаточно! Мы вылетим как только закончим погрузку топлива! Не задержимся ни на минуту!
— Еще не готовы стартовые расчеты, Ac, — вмешался Лор.
— Завтра они будут закончена. Вычислительные машины работают безостановочно.
На четвертой планете любое решение всегда принималось только с согласия всего коллектива. Но в космических полетах руководитель имел право распоряжаться единолично, даже вопреки воле остальных. И теперь Ас принял решение.
Космонавты хмуро разошлись по своим отсекам. Они попали в незнакомый, но такой привлекательный мир и вот теперь вынуждены покинуть его, так и не разгадав всех его тайн…
На следующий день люди синей планеты появились неподалеку от космолета. Их было трое. Они приближались без страха, хотя то и дело останавливались и низко, до земли кланялись. Космонавты стояли неподвижно, сжимая в руках лучеметы, готовые к любой неожиданности. Когда Ас знаком приказал пришельцам остановиться, они повиновались, Один из них начал что-то медленно говорить, словно напевая негромкую песню. Потом он поставил на землю сосуд, горлышко которого было увито зелеными ветвями. Все трое простерлись перед космонавтами, продолжая что-то говорить нараспев. Затем, то и дело оборачиваясь и дружелюбно кивая, они ушли.
Сосуд был вырезан из легкого голубоватого камня. Изготовлен он был неумело: на его стенках явственно виднелись следы резца. Космонавты осмотрели его с интересом, как послание, дошедшее до них из глубины веков — перед ними словно вновь оживала история их предков.
— Пожалуй, ты прав, Эд. Здесь еще продолжается эпоха первого покоя. Похожие сосуды находили и у нас — их возраст определяют в двадцать тысяч лет…