- Дочь, куда ты уходишь почти каждую ночь?
Эби лишь подняла на нее глаза, в это время она убаюкивала Маленького Орла. И поскольку она молчала, старая индианка опять спросила:
- Ты ходишь к мужчине?
Эби кивнула. Глаза ее счастливо блеснули, насторожив, и без того обеспокоенную, Легкое Перо.
- Кто он, дочь?
- Я не могу этого сказать и не только тебе, никому.
- Почему?
- Твои уши не примут моих слов.
Легкое Перо подумала и сказала:
- Наши мужчины вправе иметь несколько женщин. Нам необходим мужчина-охотник. Ты знаешь это. Пусть войдет в нашу палатку, Легкое Перо слова не скажет против.
- Это невозможно.
- Почему?
Эбигайль долго молчала, и все это время Легкое Перо упрямо ждала ее ответа. Наконец Эбигайль решилась.
- Потому что это не человек, а дух.
- Чей? - коротко спросила старуха, отшатнувшись.
- Хении, - прошептала Эби, опустив глаза.
Легкое Перо с испугом смотрела ей в лицо, как будто хотела убедиться в здравом ли уме сидящая перед нею женщина.
- Это невозможно, - покачала она головой. - Никто, даже мой сын, не может вернуться из Земель мертвых. Твое тоскующее сердце обманывает твои глаза.
- Я много молилась и плакала. Небо ответило на мои мольбы и мне все равно, возможно это или нет.
- Он приходит ночью? Он дотрагивается до тебя? Он что-нибудь говорит? - допытывалась мать Хении.
Эби опустила голову, чтобы Легкое Перо не видела его выражения, выдавив в ответ:
- Он все время молчит.
Легкое Перо с жалостью и испугом, посмотрела на склоненную голову своей дочери и вздохнула. В отличие от своих товарок, которые бы тут же посчитали, что молодой женщиной завладел дух умершего, она мудро решила не делать столь скоропалительного вывода. Она видела, как мучилась ее бледнолицая дочь без Хении, как едва справлялась со свалившимся на нее горем, как она была потеряна и подавлена. Не удивительно, что глаза Белой видели то, что хотело видеть ее изболевшееся сердце. Но кто подчинил ее дух и тело? Весь долгий жизненный опыт Легкого Пера говорил ей, что это точно не призрак. Она, кряхтя, с трудом, поднялась со своей циновки.
- Не уходи, покуда я не вернусь. Не оставляй детей одних, даже если тебя и ждет Хения.
Эби кивнула. Ей было не важно, куда и зачем пошла старуха, ждать ее она не собиралась. Покормив и уложив детей, она уже собралась уходить, когда в типии вошла Легкое Перо и с трудом разогнувшись, увидела Эби в накинутой на плечи шали.
- Кто бы он ни был, прогони его. Ты можешь не выдержать правды, - сказала мать Хении, странно глядя на нее.
Но Эби только пожала плечами и, закутавшись в шаль, выбралась из палатки в ночь. Если ее заставляют выбирать между правдой и болезненным наваждением, то она не хочет знать никакой правды, и не было смысла что-то менять. Призрак Хении, как и прежде ждал ее, и как только она подошла, схватив, прижал к себе. Перед тем как расстаться, он вдруг прошептал:
- Ешь хорошо.
Это озадачило Эби. Разве духа может это волновать? Наоборот, он должен стремиться соединиться с ней в потусторонней жизни, отвращая от всех земных потребностей.
Эби начала приходить в себя. Она уже осмысленно слушала рассказы Легкого Пера, разговоры мужчин, сетования женщин и потихоньку интересовалась происходящим, разбираясь в нем. Появление Когтистой Лапы в резервации пугало ее, его угодничество агенту вызывало презрение, а то, что он добивался у старейшин племени безграничной власти, возмущало. Все эти чувства встряхивали ее и Эби словно отходила от тяжкой болезни. Это радовало Легкое Перо и тревожило, ведь ее бледнолицей дочери придется еще раз испытать боль, узнав, быть может, самую тяжелую для нее правду. Выдержит ли она еще и это? Легкое Перо молила духов, чтобы все обошлось. А Белая начала, наконец, заниматься детьми. Она проводила с ними больше времени, и принялась учить Иньяна счету и письму.
Мистер Бредли, когда она приходила за пайком для Легкого Пера, любезно заворачивал его ей в газеты, которые она потом читала. Из них она узнала о программе образования индейских детей, предложенной бюро по делам индейцев. Вообще, говорил Бредли, паек, выдаваемый индейцам не положен белой женщине и Эби оставалось лишь горько пошутить, что она оказалась отверженной среди отверженных, что заставило Бредли насупиться. Одного пайка Легкого Пера не хватало, и Эби вспомнила о деньгах, припрятанных ею, но тратить их здесь и сейчас, считала опрометчивым, хотя они с Легким Пером и находились в крайней нужде. Но Эби не решалась довериться добродушному с виду Бредли. Он был торговцем и, даже сочувствуя ей, не подумает отказаться от своей выгоды. А если узнает о деньгах, которыми располагает отверженная, беззащитная женщина, устоит ли перед соблазном и не пойдет ли на воровство и даже разбой? Эби не хотела искушать его и показывать то, что имеет. Разве уберегут ее ненадежные стены палатки, если ее захотят ограбить? Мистер Бредли может быть и добродушен, но до поры до времени.