После смерти Эндрю, Эбигайль хотела вернуться в резервацию Бурого Медведя. Но для Эйлен это стало неприемлемо, и она противилась решению матери как могла. Эбигайль понимала, что дочь сопротивляется не ее стремлению вернуться, а решению матери окончить там свои дни. Эйлен призвала Маленького Орла, и он начал с того, что принялся уверять сестру, что если для матери так лучше, то не стоит ей возражать. Но вместе с тем Маленький Орел вдруг заявил, что его семейство опять ждет прибавление и если бы мама могла помочь его жене в этот нелегкий период… Как могла мать отказать сыну и не увидеть родившегося внука? Эйлен украдкой бросила на брата благодарный взгляд. Заботы снова закружили Эбигайль. Сначала похороны Эндрю, потом свадьба Эйлен, рождение внука, беременность дочери, переносившая ее тяжело и рождение младшего внука, все это отдаляло Эбигайль от резервации. Она с удивлением и недоверием вспоминала те дни, когда запросто преодолевала расстояние от резервации до Чер-тона и обратно. Сейчас этот путь казался ей непреодолим. Но ее все больше тянуло увидеть хоть кого-нибудь из Равнинных Волков, которые стали уже легендой. Ей хотелось быть с кем-то, кто еще помнил ее молодой. Она не успевала за стремительностью нынешней жизнью, которая за один миг поглощала уже не минуты и часы, а недели и месяцы. Забота о внуках Эйлен и Маленького Орла не давали времени для того, чтобы предаваться воспоминаниям об ушедших днях, но все чаще снился Эбигайль Когтистая Лапа молодым и сильным. Снился Хения и Осенний Лист. В снах она переносилась в дни своей молодости, но просыпаясь, вынуждена была мириться с действительностью. Иногда ей казалось, что это была вовсе не она, что все это происходило не с ней, и разве могла бы она найти столько сил, чтобы пройти подобный жизненный путь? С настоящим же ее примиряла лишь забота о внуках. Ничинча стал непримиримым борцом за права своего племени, отстаивая интересы резервации земли которые продолжали нещадно эксплуатироваться бессовестными дельцами. Она знала об это потому, что Ничинча не раз привлекал Маленького Орла то к одной тяжбе, то к другой и по их совещаниям, когда оба наезжали в Чер-тон, перераставшие в жаркие споры, понимала, что дело безнадежно. Смотря на братьев со стороны, Эбигайль думала, что молодежь слишком горяча и нетерпелива. Ничинча каждый раз, уезжая обратно в резервацию, звал ее с собой, но Эбигайль не могла: то один внук болел, то у другого была проблема, да и она сама чувствовала себя неважно, хотя никому не признаваясь в этом. К тому же слишком многое привязывало ее к дому дочери, но и тоска по Великой прерии, по той другой жизни, которую когда-то от души ненавидела, все время тревожила. Только силы ее уходили теперь уже не с каждым годом, а с каждым днем. Внуки и внучка выросла и Эбигайль с удивлением услышала признание, что ее дорогая девочка собирается замуж. В это же время семью Маленького Орла настиг удар. Его старший сын и внук Эбигайль погиб в Первой мировой. Это горе буквально сразило миссис Уолш.
- Дорогая, - как-то сказала она дочери. – Мне нужно вернуться в деревню Бурого Медведя, да и тебе неплохо бы навестить отца.
- Да, мама. Но к чему такая спешка?
Вздохнув, Эбигайль призналась:
- Он ждет меня, у меня мало времени.
На этот раз дочь уступила. Было решено ехать на автомобиле. Эйлен созвонилась с Маленьким Орлом. Он засомневался, как перенесет их мама неблизкую дорогу в тряском автомобиле. Брат с сестрой поспорили. Довод Эйлен сводился к тому, что на автомобиле они сократят путь, так как уже была проложена трасса от Чер-тона по прерии мимо резервации Бурого Медведя и дальше. К тому же это избавляло от необходимости на железнодорожной станции нанимать экипаж или тот же автомобиль.