На следующее утро пошли снимать веревку. На берегу собралось все племя и шаман сначала подкинул вверх перья, трижды свистнув в священный свисток. Одно перо полетело сначала вверх, потом плавно опустилось вниз на воду и поплыло по течению, качаясь на легкой волне, но так и не затонув. Вожди бесстрастно взирали на священнодействия шамана. Белая же с тревогой посмотрела на стоящую в толпе Осенний Лист и та ответила ей успокаивающим кивком. Хотя стоило бы посмотреть на темное вытянутое, с сухим выражением на нем, лицо Сосновой Иглы. Она была недовольна тем, что дух реки не признал бледнолицую виновной. Но когда шаман взяв пригоршню песка, подкинул его, снова свистнув в священный свисток три раза, а ветер разнес песок и ни одна его крупица так и не упала на землю, лицо Сосновой Иглы осветилось торжеством. Шаман, что-то сказал вождям, Бурый Медведь кивнул, соглашаясь, и люди стали расходиться. К Белой подошла Легкое Перо и, положив руку ей на плечо, сказала:
- Дух реки сохранил перо со знаком твоей жизни. Он не взял его. Духи воды считают, что ты не виновата, что мысли твои были чисты, но дух старого дерева смолчал. Сидящий Ворон говорит, что если в течении дня песок не падет на землю, все согласятся, что твои мысли были злы, а забава недоброй.
- И что будет тогда?
- Тогда ты должна будешь уйти.
Эти слова отозвались в Белой болью. Она не может уйти, она не хочет. Легкое Перо сочувственно потрепала ее по плечу.
- До того как сядет солнце еще далеко, - обнадеживающе сказала она.
Но как песок может пасть на землю, как это увидят люди, Сидящий Ворон и Хения? Она тревожилась. Очень. Хотя знала, что ни о чем плохом даже не думала, когда решила показать Широкому Крылу, как развлекаются дети бледнолицых. Почти весь день, Белая не покидала типи, молча переживая за свое будущее. Против обыкновения, Хения в этот день не сидел у очага Легкого Пера и девушка была предоставлена самой себе и пугающим ее мыслям. К ней заглянула Осенний Лист.
- Пойдем к Старому Лису, он расскажет истории, которые позабавят тебя. Ведь они тебе так нравятся.
Белая молча встала и пошла за ней. Солнце стояло еще высоко и светило ярко.
- А где Широкое Крыло? - спросила Белая. - Почему ты одна.
- На совете вождей, старается укоротить язык Когтистой Лапы. Для него сегодня день большой радости.
Белая поняла. Было бы странно, если бы Когтистая Лапа упустил подобный шанс избавится он нее.
- Широкое Крыло стоял рядом, когда ты привязывала веревку к тополю. Он расскажет как все было, - успокаивала ее тревогу Осенний Лист.
Хорошо бы. Только Белой было больно видеть, как молодые матери подхватывают своих детей и скрываются с ними в типи, едва завидев ее. Небольшая палатка, Старого Лиса, из истертых шкур стояла на краю деревни. Полог ее был поднят, открывая взору нехитрое внутренне убранство жилища. Старик жестам показал, что девушки могут присоединиться к нему и благосклонно принял гостинцы: горячие еще лепешки и кусок оленего бока от Белой и кисет табака от Осеннего Листа. Рассказы и сказки Старого Лиса любили все и не упускали случая послушать их. Старик набивал табаком свою трубочку с изъеденным мундштуком из кисета Осеннего Листа, когда к его палатке поспешила детвора, но их тут же перехватила Сосновая Игла, пронзительно выговаривая нерадивым мамашам за недогляд, тыча при этом пальцем в сторону Белой. Из палаток на шум выглядывали мужчины, многие останавливались и глазели в сторону Старого Лиса, рискнувшего привечать у себя бледнолицую, которая, как кричала Сосновая Игла, была здесь чужой, чуть ли не врагом. Так вокруг палатки старого рассказчика историй образовался круг за чью черту как будто не смели ступить, пока из-за соседних палаток не появился Пронырливый Барсук с ватагой ребят. Сметливый мальчишка быстро почувствовал то отчуждение, что царило вокруг типи Старого Лиса и не сбавляя шага направился прямо к нему. Мальчишки, безгранично доверявшие своему вожаку, шагали за ним. Взрослые качали головами. Пронырливый Барсук уже подходил к платке Старого Лиса, когда его остановил, невесть откуда появившийся, Когтистая Лапа и, схватив за плечо, жестом велел ему убираться отсюда. Мальчишка строптиво дернулся. За Когтистой Лапой показались Бурый Медведь и Хения. Пока Бурый Медведь выяснял суть да дело и вступался за Пронырливого Барсука, Хения невозмутимо оглядев, стоящих возле палатки Старого Лиса, людей и увидев в ней сидящих у очага Белую и Осенний Лист, молча, прошествовал к ним и уселся позади Белой. Наконец, Когтистая Лапа вынужден был отпустить Пронырливого Барсука и тот не теряя времени, присоединился к Хении. А вскоре подошел Широкое Крыло, для него тоже не было сомнений, войти к Старому Лису или нет, тем более там была его молодая жена. Что ж, Старый Лис начал рассказывать свои байки и прервался только тогда, когда налетевший порыв ветра чуть не сдул одеяло завешивающее вход и не потушил тлеющие в очаге угли. Тогда женщины встали и быстро опустили полог, а через какое-то время по нему застучал дождь. Старый Лис замолчал и закивал, мальчишки возбужденно загалдели, а Широкое Крыло и Осенний Лист с улыбкой переглянулись.