Н-да... - неопределенно отозвалась Белая, срывая и покусывая сухой стебелек и ища веский довод, который заставил бы Осенний Лист оставить эту мучительную тему. Не найдя ничего лучшего, она сказала: - Он не умеет целоваться...
Осенний Лист изумленно, почти испуганно уставилась на нее.
Ты имеешь в виду, когда мужчина и женщина любят друг друга губами и языком? - брезгливо поморщилась она.
Язы... - лицо Белой вытянулось.
Мало того, что утром поцелуи Хении потрясли и взволновали ее своей недопустимостью, так еще и это открытие повергло ее в панику. Она видела и знала поцелуи невинные, сдержанные и думала, что это и есть верх страсти и даже искренне осуждала их, как непристойные. Во всяком случае, со стороны это выглядело неприглядно и просто ужасно, чтобы кто-то подобным образом мог касаться ее. Это отталкивало. Скупая, но выразительная реакция матери на поцелуи даже собственных детей и то, о чем милосердно умалчивали романы, придавали интимным отношениям женщины и мужчины негативную, отрицательную окраску. Недаром же продажные девушки, думала она, брали с мужчин деньги за то, что должны были терпеть эти их прикосновения. Должно быть, решила Белая, для женщины это мучительный труд, раз за него требовалась плата. И она пришла к умозаключению, что долг женщины самоотверженно сносить мужские поцелуи и объятия, и не потому ли принято отдавать девушку одному единственному, которого она призвана будет терпеть во имя деторождения. В чем состояло само зачатие и деторождение, оставалось для нее загадкой. С матерью она не могла говорить об этом, с братом тем более. Конечно, она могла бы, как некоторые ее сверстницы докопаться до истинной сути отношений между мужчиной и женщиной, но ей как-то стало это не интересно. Она полагала, что все узнает в свое время, когда выйдет замуж и готовила себя к великому терпению. То, что у женщины могло возникнуть сильное влечение к мужчине, казалось ей неприглядным исключением, чем правилом и даже извращением. Не потому ли она растерялась в пещере Черных Холмов, когда разглядывая и касаясь сильного тела вождя, почувствовала, что оно не просто нравится ей, но она хочет прильнуть к нему. Просто ужасно, что это чувство не только не пропало, а даже усилилось настолько, что на следующее утро, она не смела взглянуть на Хению, чтобы не выдать себя с головой. Она бы умерла от стыда, если бы он догадался, насколько она развращена.
Вы даже не пробовали с Широким Крылом целоваться? - от волнения Белая выронила стебелек. Она была уверена, что смогла бы снести от Хении даже поцелуи.
Он пытался, - призналась Осенний Лист, - но это, же так противно...
И обе женщины посмотрели на плывущего в их сторону Широкое Крыло.
Не стоит делать глупости, дорогая, - с горьким вздохом, проговорила Белая. - Почему не попробовать, раз он хочет? Может, это доставит удовольствие и тебе.
Мужчина может доставить удовольствие не только языком, - не без иронии заметила индианка, искоса наблюдая за выходящим из воды мужем. - Почему же, тогда, ты не хочешь пробовать?
Белая отвернулась не столько потому, что не хотела смотреть на Широкое Крыло, который давал своему телу обсохнуть на горячем воздухе, сколько потому, что не хотела, чтобы подруга заметила ее страдание.
Позовешь Хению, и я позволю Широкому Крылу поцеловать себя, - продолжала Осенний Лист. - Но если Широкое Крыло откусит мне язык, тогда уж не приходи ко мне поболтать.
Широкое Крыло, надев поясной фартук, улыбаясь, подошел к смеющимся женщинам, держа в одной руке мокасины, другой отжимая мокрые волосы.
Когда ты смеешься, жена, веселиться и мое сердце, - сказал он, нежно глядя на Осенний Лист, тогда как Белая начала поспешно расплетать косу, ей не терпелось побыстрее войти в воду.
Чему ты так весело смеялась, жена? - сел он рядом с Осенним Листом, как только Белая поднялась, освобождая ему место возле нее. - Белая смешит тебя лучше, чем я? - несколько ревниво поинтересовался он, приложив ладонь к ее животу.
Белая заходя за кусты, обернулась на него: неужели он и правда ревнует?
Конечно, - в шутливом негодовании отбросила его руку Осенний Лист. - Опять вас, воинов, обходят бледнолицые мужчины.
Это в чем же? - удивился ее муж.
Стягивая за кустами рубаху из оленьей кожи и одевая сатиновую, которую прихватила специально для купания, Белая поняла, что подруга вот-вот коснется щекотливой темы и поспешила перебить ее, громко заявив из-за зарослей:
Да хотя бы в том, что даже бледнолицая женщина, не говоря уже о мужчинах, сможет запросто переплыть эту речушку. Тогда как ты, я видела, не доплыл дальше середины.