— Нужно привезти Кастра. Пусть этот умник объясняет, что за хрень. — Тягуче высказался Гор и криво усмехнулся. Склонив голову, он перевел свой жуткий, неадекватный взгляд на Велеха. Командующий выпустив дым, скривился, но согласно кивнул. Лекаря с его заумными выкрутасами он недолюбливал. Нужно было оставить в покое тело Надин, и не пытаться воскресить наездницу.
— Да. Как скажешь, босс.
Гор откинулся на подушки, прикрыл одурманенные глаза и Ева, уже было подумала спит. Оглянулась, в поисках зеркала. Обнаружив зеркальное полотно, без каких — либо рамок и украшений, осторожно двинулась к нему. Трудно общаться с этими, не зная, что там с ее лицом опять произошло.
В отражении на нее посмотрела почти прежняя Ева. Все еще чужие, темные глаза заблестели от пелены слез. Ее черты, почти такие как лет пятнадцать назад. Хищная угловатость в лице пропала, уступив ее родному овалу — Ева слегка сменила ракурс. Нос, скулы, а самое замечательное — кожа. Пропал тот чуждый ей оливковый подтон жгучей брюнетки Надин, уступив белому фарфору. Гладкая, бархатная и сияющая.
— Это испортит ее связь с кхорком, как пить дать, босс.
Горкан равнодушно пожал плечами, но скосил отчужденный взгляд на нее.
— Значит станет не нужна…
Ева застыла рассматривая это отчужденное, холодное лицо, прекрасно понимая, что эта равнодушная сволочь имела ввиду.
— Мальчики вы заждались?
В комнату из неприметной двери чуть в стороне от постели Гора, у дальней стены неожиданно появился еще один персонаж. Причем без единой нитки на стройном, прекрасном теле, только распущенные, блестящие волосы перекинутые через плечо. Золотистая блондинка потянулась, бесстыдно продемонстрировав высокую грудь и тонкую талию. Гор запрокинув голову, позвал ее к себе.
— Ради тебя милая, можно и подождать. Проходи, не стесняйся, — и тот, издав низкий горловой смешок, снова пригубил своего зелья. Обнаженная блондинка, гордая в своей молодости и красоте не спеша прошлась, и грациозно устроилась на сооруженном ложе из подушек на полу. Прильнула к хозяину комнаты, при этом успев еще, шутливо пощекотать бедро Велеха пальцами ног.
— Кто это? — промурлыкала красотка, заметив наконец оторопевшую Еву, истуканом застывшую у зеркала.
Амарантовые, стремительно чернеющие глаза отвлеклись от созерцания розовых сосков блондинки и уставились на нее.
— Да мы сами не знаем…
— Намечается вечер вчетвером? — У Евы дыхание перехватило — и от того, как вполне буднично предположила такое эта голая девка, и от взгляда Горкана. В таком ключе не нужно высшему смотреть на нее…Даже не фантазируй! — Захотелось выкрикнуть в эту высокомерную, обдолбавшуюся какой-то гадостью физиономию, отстраненную, но при этом манящую к чему-то.
Гор тихо засмеялся, сверкнув зубами и с пренебрежением окинув Еву, утопил пальцы правой кисти в золоте волос блондинки.
— Не думаю…Она не в восторге от такой перспективы.
Рывками стаскивая с себя одежду, Ева задыхалась от злости, стоя в ванной своей комнаты, перед зеркалом. Все белое…Надин уходила, уступая место Еве. Она зло рассмеялась, представляя как вытянется лицо Кастра…В отражении стояла прежняя Ева — да, взволнованная, да, еще чужие темные глаза метали молнии, после того, как она пулей вылетела из покоев Гора, слушая смешки за спиной, но уже и не Надин…Прощай незнакомка — наездница…
Ладони скользнули вдоль тонкой талии, на небольшую, упругую грудь, вновь спустились по твердому, плоскому животу. Повернувшись боком, с удовлетворением отметила, как под фарфоровой, словно подсвеченной кожей, шевельнулись мышцы, создавая рельеф. В этом мире, версия молодой Евы, просто поражала. Она всегда была спортивной, подтянутой, но, то что сейчас, с удовлетворенной улыбкой крутилось, меняя ракурсы…Тряхнула короткими, словно взлохмаченными ветром белоснежными волосами. Это второй шанс…второй шанс.
— Ну и как ты это объяснишь!
Она подпрыгнула и слабые после сна ноги запутались в одеяле.
Над ней, искривившись от ярости, орал озверевший Горкан. Подтянул рывком вверх, стаскивая с кровати и потащил к зеркалу. Она пару раз запнулась, из-за покрывала волочившегося за ней. Сильные пальцы больно вцепились в подбородок, грозя оставить на белоснежной коже синяки.
— Кто ты такая?!
Боже, сколько же силы в этом человеке! Никакой надежды вырваться и не было. Она просто в тисках…В голову ударила боль, от стиснутой челюсти.
— Мне больно! — Едва смогла промычать членораздельно Ева, но он казалось не слышал. Снова повторил вопрос, практически выплевывая его в ухо.