— Тут хватит частей и обломков, чтобы собрать целые доспехи. Только носить их нельзя будет.
— Чаю? — спросила у него мать.
— Конечно. Пап, я проходил мимо штаба — прибыл новый Наблюдатель.
— Уже?
— Тебе он понравится. Привез экипаж и три фургона с одеждой для своей любовницы. И взвод слуг.
— Что? Ха! Он сдохнет, когда Бесанд покажет ему квартиру.
Наблюдатель жил в келье, более подходившей монаху, чем самому могущественному человеку в провинции.
— Он того заслуживает.
— Ты его знаешь?
— Понаслышке. Вежливые называют его Шакал. Если б я знал, что это он… Ну что я мог сделать? Ничего. Ему повезло, что семья отослала его сюда. Останься он в городе, его бы кто-нибудь прирезал.
— Не слишком популярен, да?
— Сам узнаешь, если останешься. Возвращайся, пап.
— У меня есть дело, Шаб.
— И надолго?
— Пара дней. Или вечность. Ты же знаешь. Я доберусь до этого имени.
— Мы могли бы попытаться сейчас, папа. Воспользоваться смятением.
— Без экспериментов, Шаб. Только уверенность. Я не желаю играть со Взятыми в кости.
Шаблон явно хотел еще поспорить, но вместо этого глотнул чаю. Потом снова вышел к тачке.
— Токар должен уже появиться, — сказал он, вернувшись. — Может, он привезет не два фургона.
Боманц хихикнул:
— Может, он не только фургоны привезет, но и сестренку?
— Да, я и об этом думал…
— Как же ты будешь диссертацию писать?
— Ну, выпадают минуты…
Боманц протер тряпочкой драгоценность на упряжи коня мертвого царя.
— Ладно, хватит на сегодня. Пошли к раскопу.
— Сделаем крюк, поглядим на суету? — предложил Шаблон.
— Не пропущу ни за какие деньги.
Ближе к вечеру к раскопу пришел Бесанд. Боманца он застал дремлющим.
— Что такое? — вопросил, он. — Спим на работе?
Боманц выпрямился:
— Ты же меня знаешь. Я только из дома вышел. Я слыхал, новенький приехал.
Бесанд плюнул:
— Не напоминай.
— Плохо?
— Хуже, чем я ожидал. Попомни мои слова, Бо, — сегодня начинается конец света. Эти дураки еще пожалеют.
— Ты уже решил, что будешь делать дальше?
— Рыбачить. Рыбачить, мать его за ногу. В самой глухой глуши. День подожду, чтоб этого типа в курс ввести, и пойду на юг.
— Я всю жизнь мечтал осесть в одном из Самоцветных городов. Никогда не видел моря. Так ты уезжаешь, да?
— Только не надо об этом с такой радостью, ладно? Ты с твоими дружками-воскресителями победил, но я-то знаю, что меня побили на чужой земле.
— Последнее время мы не слишком много спорили. Не стоит наверстывать упущенное.
— Ладно-ладно. Само собой вылетело. Извини. Это от разочарования. Все вокруг рассыпается, а я ничего не могу поделать.
— Ну, не настолько же все плохо.
— Настолько. У меня свои источники, Бо. Я же не псих-одиночка. Есть в Весле многие умные люди, которые разделяют мои страхи. Говорят, что воскресители готовят что-то. Ты еще увидишь. Если только не унесешь ноги.
— Наверное, унесу. Шаблон этого типа знает. Но я не могу уйти, пока не закончу раскопки.
Бесанд, прищурившись, глянул на приятеля.
— Бо, мне бы следовало заставить тебя все здесь убрать. Тут словно черти блевали.
Боманц не был аккуратным работником. На сотню футов вокруг раскопа землю усеивали кости, обломки древних доспехов и прочий мусор. Жуткое зрелище. А он и не замечал.
— Да к чему мучиться? За год все зарастет. Кроме того, я не хочу, чтобы Мен-фу переработался.
— Бо, ты сама сердечность.
— Стараюсь.
— Еще увидимся.
— Ладно.
Боманц попытался сообразить, что он сделал не так, за чем приходил Бесанд и чего не нашел. Потом пожал плечами, улегся на траву и закрыл глаза.
Женщина манила его. Никогда еще сон не был так ярок. И так удачен. Боманц подошел к женщине, взял за руку, и она повела его тенистой тропинкой между деревьями. Тонкие лучики солнечного света пронзали кроны, в них плясали золотые пылинки. Женщина говорила, но слов было не разобрать. Ему было все равно. Покой.
Золото стало серебром. Серебро отлилось в громадный тупой клинок, что пробивал ночное небо, затмевая слабые звезды. Комета снижалась, снижалась… Великанское лицо женщины глянуло на него. Она кричала. Зло кричала. А он не слышал…
Комета исчезла. Полная луна скользила по усеянному алмазами небу. Тень закрыла звезды, смела Млечный Путь. Голова, разобрал Боманц. Силуэт головы. Волк, глотающий луну… И тень исчезла. Снова рядом с ним была женщина, снова он шел по лесной тропе, спотыкаясь о солнечные зайчики. Она обещала ему что-то…