Эш целует ее в щеку.
— Я люблю тебя, маленькая репка.
— ...не следовало браться за эту никудышную работу с самого начала. — Откуда-то из глубины дома доносится мужской голос и стук двери. — Нужно было остаться у Джойндера, с Домом Камня. Это проклятый мальчишка разрушил нам все. Думаешь, Герцогиня позволит мне работать где-нибудь, кроме чистки печей за пол диаманта в месяц? Как мы должны на это выживать?
Миссис Локвуд выглядит испуганной. — Иди, — шипит она на сына.
— Я хочу, чтобы Эш как идиот вернулся домой, — говорит второй, молодой голос. — И тогда это не было бы больше проблемой.
Прежде, чем мы успеваем сдвинуться с места, три человека заходят в комнату, и я сразу же узнаю их.
Отец Эша — крупный мужчина с темными кудрявыми волосами, мускулистыми руками и плечами. Его рот искривлен вниз, что придает ему грубое выражение. Коричневая стеклянная бутылка зажата в одной руке. Прямо позади мистера Локвуда — двое одинаковых мальчиков, которые могли бы быть точными копиями своего отца, только они коренастее, и с курносым носами. Рип и Панел. Я не знаю, кто из них кто.
Они тут же останавливаются, завидя Эша, который поднялся на ноги и смотрит на своего отца; его глаза словно зеленый огонь.
— Здравствуй, отец, — говорит Эш.
— Ты... как ты сюда попал, парень? — Мистер Локвуд поворачивает голову в сторону жены. — Это была ты, не так ли? Всегда балуешь его, не давая ему шанса стать настоящим мужчиной. Ему место в тюрьме!
— Не разговаривай с ней подобным образом, — отчеканил Эш.
— Ты больше не являешься частью этой семьи, Эш, — говорит один из близнецов. — Ты достаточно глуп, чтобы поверить, что мы защитим тебя? Когда этот человек из Банка пришел к нам с уверенностью, что ты вернешься сюда, мне захотелось рассмеяться ему в лицо. Но я полагаю, ты такой глупый, каким они тебя считают.
Другой близнец хихикает.
— Мне уже не двенадцать лет, — говорит Эш. — Ваши угрозы ничего не значат для меня.
— Они должны, — возражает Панел. — Мы сдадим тебя, и ты труп.
— А мы получим огромную кучу денег, — добавляет Рип, другой близнец.
— Мальчики, прекратите, пожалуйста, — говорит миссис Локвуд.
— Тогда сделайте это, — говорит Эш. — Давайте. Будьте трусами, которых я всегда знал.
— О, мы трусы? — говорит Рип. — Над кем постоянно издевались в школе? Кто постоянно бежал к матери, если что-то шло не так?
— Дело не в нас, вы, болваны, — огрызается Эш. — Дело не в том, кто сильнее, кто быстрее бегает или кого больше любит Отец. — Он поворачивается к своему отцу. — Ты должен был спасать Синдер. Зачем тогда мне нужно было уходить, Отец? Не затем, чтобы ты скупил соседние дома и жил, как какой-нибудь королевский бедняк. Ты не член королевской семьи и никогда им не будешь. Те деньги были для нее!
— Те деньги были моими! — кричит мистер Локвуд. — Я вырастил тебя, неблагодарный ублюдок. Я давал тебе еду и одежду. Я вынужден был жить со всеми твоими слабостями, всеми неудачами. Я твой отец — я заслужил те деньги, и я потратил их, как посчитал нужным.
— Я ЗАСЛУЖИЛ ТЕ ДЕНЬГИ! — Теперь кричит Эш. Его лицо красное и покрыто пятнами. — Они забрали мое тело, мое достоинство! Они использовали меня и заставляли меня притворяться, что мне это нравится, они украли мою жизнь, и ты думаешь, что заслужил хоть что-то?
— Ты резвился с королевскими дочерями, и ты еще и жалуешься? — недоверчиво говорит мистер Локвуд. — Ты получил подарок, мальчик! И ты упустил его, разрушил, как всегда, а нам осталось разбираться с этим месивом. — Он поворачивается к своим сыновьям. — Идите и приведите Ратников. Я не знаю, как он избавился от тех, что снаружи, но там должно быть несколько неподалеку.
В этот момент дверь распахивается, в комнату врывается Ратник.
У меня перехватывает дыхание. Эш с матерью поворачиваются, Синдер охватывает приступ кашля.
Это конец. Дальше Смога мы никуда не денемся.
Мы с Эшем попались.
Глава 13
— АРЕСТОВАТЬ ЕГО! — КРИЧИТ МИСТЕР ЛОКВУД, указывая на своего сына.
— Идем, — кричит на меня Ратник.
Гарнет.
Мы с Эшем не колеблемся ни на секунду. Мы выходим за дверь и бежим, прежде чем мистер Локвуд сможет понять, что происходит. Перед домом припаркована телега, запряженная лошадьми. На сиденье водителя Тиф, улыбающийся нам, как будто он выиграл первый приз на местной ярмарке. Большой кусок мешковины закрывает заднюю часть прицепа. Гарнет отбрасывает его, раскрывая Рейвен, свернувшуюся в позу эмбриона с широко раскрытыми глазами.
— Быстрее, — шипит он, и мы заползаем на телегу рядом с Рейвен. На нас набрасывают мешковину, и повозка катится вперед, оставляя позади Гарнета.
— С тобой все в порядке? — спрашиваю шепотом у Рейвен.
— Я в порядке, — отвечает Рейвен. — Аркан начал гудеть после того, как ты ушла – я думаю, Гарнет беспокоился о нас. Я сказал ему, где ты. Он, должно быть, был близко, потому что как только он пришел сюда, мы услышали крики внутри дома. И затем появился тот мальчик с этой телегой, которую, я думаю, он украл, и они показали друг другу эти ключи, а затем они сказали мне спрятаться, поэтому я спряталась. — Она смотрит на Эша. — Ты ее видел?
Эш стискивает челюсти так сильно, что, думаю, он может сломать себе зубы.
— Я должен был ударить его, — рычит он.
— Я не думаю, что это помогло бы, — говорю я.
— Он убивает ее, и ему все равно. — Эш стучит кулаком по дну повозки. — Как будто он что-то заслужил. Как будто он прав...
— Ты должен был попрощаться с ней, — напоминаю я ему.
Он отворачивает свое лицо от меня. — Да, — сказал он. — Но мне хотелось, чтобы мне не приходилось оставлять ее там.
Рейвен и я обмениваемся взглядами, но ничего не говорим.
Дорога ухабистая, и Тиф едет быстро, поэтому мы втроем постоянно сталкиваемся, пока у меня не начинается головокружение. Кажется, мы едем уже час, и тут фургон наконец останавливается, и мешковина отбрасывается назад.
Молодая женщина, которой, как я думаю, двадцать с чем-нибудь лет, стоит перед нами. Она одета в простое серое пальто, и ее темные глаза встречаются с моими.
— 197? — говорит она. Я даже не пытаюсь поправить ее, потому что сейчас не самое подходяще время.
— Покажи мне свой ключ, — говорю я.
Она разворачивается и поднимает пучок у основания шеи, показывая маленький черный костяной ключ, вытатуированный на ее коже.
— Симстресс позаботится о вас с этого момента, — говорит Тиф. — Но вам лучше продолжать путь. Через несколько часов этот квартал будет кишеть Ратниками.
— Спасибо, — говорю я ему, когда спускаюсь с повозки.
— Конечно. Может быть, когда-нибудь я увижу ту Силу, о которой говорил Черный Ключ.
Я улыбаюсь ему, и краем глаза вижу крошечную травинку, торчащую между булыжниками. Я наклоняюсь и выдергиваю ее из земли.
Первое – увидеть все как есть. Второе – увидеть в своем уме. Третье – подчинить своей воле.
Я чувствую жизнь внутри травинки, струящуюся тонкими прядями, и мои пальцы становятся горячими, когда из их хватки появляется одуванчик. Невидимые иглы, впивающиеся в мой мозг, затмеваются адреналином, бурлящем в моем теле, когда ярко-желтый цветок раскрывается в моей руке. Я отдаю одуванчик, Тифу, ухмыляясь немного, увидев его удивленный взгляд на лице.
Он медленно берет травинку. — Вау, — вздыхает он, держа ее, как драгоценный камень.
— Пойдем, — говорит Симстресс. — Нам нужно торопиться. — Она кажется совершенно безразличной к Заклинаниям, когда она ведет нас к другой повозке, которая больше, с двумя лошадьми, и загруженная деревянными бочками и ящиками. Симстресс взбирается на телегу и начинает открывать крышки. — Залезайте, — говорит она, протягивая руку, чтобы помочь Рейвен. Эш забирается рядом с ней, а я – сзади.
В одной из бочек – рулоны ткани и клубки пряжи. — Рейвен, — говорю я. — Эта твоя. — Кажется, в этой будет чуть поудобнее. Мы отодвигаем ткань в сторону и делаем дыру, достаточно большую, чтобы Рейвен могла сесть. Симстресс передвигается к ящику, содержащему стекло и тюки соломы.