— Возможно и знаю, — снова обняла его, а мальчишка уткнулся носом в плечо и схватился за мою майку, словно его сейчас насильно оттащат от меня.
Возможно и вправду знаю… если все было не сном.
Бедный ребенок с поломанной психикой. Я видела многих людей, которые теряли своих близких, как они плакали, бесновались, бились в истерике, коря несправедливость судьбы, виня в бедах других. Но я не видела тех, кто потерял все. И даже веру. Что никто не придет. Никто не поможет. И выкручивайся сам как хочешь.
Я не могла оставить Двейна так. Слишком добрая и чувствительная. А может еще заодно и глупая.
— Роза, капитан хотел вас видеть, — раздался тихий голос за спиной. Адель.
От ее слов я вздрогнула, и это не укрылось от Двейна, поэтому он недоуменно посмотрел на меня, а после хмуро на девочку. Слезы его высохли, мальчишка более-менее пришел в себя и отстранился, утирая рукавом рубашки нос.
— Сейчас мы закончим с раной, и я приду, — заверила ее, протягивая руку мальчику, с которой свисал бинт.
— Сильно больно? — взволнованно отозвалась Адель, посмотрев на мою ладонь.
— Да нет, — я отмахнулась. — Двейн помог мне.
Она кивнула с улыбкой:
— Я там немного прибралась и помыла.
— Хорошо постаралась. Можешь взять пироженку, — похвалила я.
Глаза у Адель загорелись от предвкушения, и она исчезла на кухне.
— Бантиком завяжи! — влезла я, когда Двейн хотел взяться за узелок.
Мальчишка вздрогнул и растерянно поднял взгляд:
— Издеваешься?!
— Я серьезно! Бантик хочу! — и рассмеялась.
— Эй! — обиженно насупился мальчик, но сделал, как я хотела. Криво и неумело, но сделал.
— Спасибо, — улыбнулась и поднялась на ноги, отряхивая шорты от грязи, которую насидела на земле.
Двейн кивнул и стал собирать в аптечку оставшиеся препараты, а мусор кинул в бочку.
— Я пока схожу к Виктору. Можешь посидеть на кухне, если хочешь.
— Будь осторожна, — напутствовал мальчишка, а мне даже показалось беспокойство в его голосе.
Я обернулась к нему, с удивлением заметив, что он провожал напряженным взглядом.
— Хорошо.
Дверь была обычной, с мелкими царапинами. Я стояла и разглядывала ее, рассматривала. Находила новые дефекты. А вот войти не могла.
Зачем может вызывать к себе Виктор? Дать по шее? Это бы он при всех пиратах сделал, чтобы неповадно было остальным грубить, посуду бить и зубы скалить. Тогда зачем?
Я вздохнула и постучала.
Разрешение получила не скоро, и уже думала, что его нет на месте и хотела уйти, когда прозвучало «Войди!»
Похоже, он спал.
Виктор сидел в кресле у окна, а на его ногах лежала книга. «История Даркхолда» гласило название. Он внимательно проследил, как я прошла в центр комнаты, зацепившись взглядом за литературу, и замерла в ожидании.
— Ты не говорила, что ты — Носитель, — начал первым пират.
Я изумленно вскинула брови. Носитель? Это что? Это как?
Неужели так зовется обладатель такой силы?
— А меня и не спрашивали, — я неопределенно пожала плечами, ощущая себя неуютно в одной с ним комнате.
Взгляд то и дело прыгал по помещению, то на потолок, то на пол, который был застелен тонким ковром, то в окно, где уже было темно. Но никак не на мужчину.
— И что у тебя за сила?
— Не знаю.
Виктор изумленно поднял брови.
— Я особо не пользуюсь ей, — неуверенно добавила.
Пират даже выпрямился, сцепив пальцы в замок и одарив меня задумчивым взглядом:
— И как давно ты владеешь силой?
— Когда к вам пришла, тогда и обнаружила ее.
Похоже, я все сильней вводила его в недоумение.
— Из тебя надо щипцами вытягивать слова? — раздраженно скривил лицо.
— Если вы имеете в виду странный белый кристалл, то я обнаружила его вечером в тот день, когда пришла к вам, и когда ложилась спать. На следующий день открыла способности, но больше не заморачивалась ими.
Злить Виктора совершенно не хотелось, но и рассказывалось все с неохотой, ведь поднимать эту тему не любила. Даже Адель пыталась поговорить об этом, после случая со спасением Двейна, но я лишь отмахивалась, давая понять, что это не обсуждается.
Пират потер переносицу:
— С тобой тяжело говорить.
Откровение, прямо.
Я лишь пожала плечами и подняла здоровую руку, которая стала менять цвет и распространять вокруг себя холод.
— Гасит огонь, отчего я окрестила себя огнетушителем. А еще один раз покрылась чешуйками, и выросли когти. Все. Большего не добилась, некогда.
— Хм-м, — Виктор встал, отложил книгу на подоконник, к пустому бокалу вина, и стремительно подошел, заинтересовано изучая руку.
Ощутимо напряглась. Мужчина стоял в нескольких сантиметрах, и я упиралась взглядом в его грудь, из-за того, что он еще порядком пригнулся — при полном его росте мой взгляд всегда останавливался на его животе. В черной рубашке и с белым галстуком, который был пристегнут прищепкой, чтобы не болтался, он выглядел слишком официально.
Гранд аккуратно коснулся моих кончиков пальцев, заставив вздрогнуть. В голове хаотично пронеслось — «нет! Не трогай! Уйди», — а сама осталась стоять на месте, словно приросла к полу. Даже дышала через раз.
Находиться рядом с ним было тем еще испытанием.
— Никогда не встречал такого. Белый обычно означает воздух, но утреннее событие однозначно указало на огонь, а твои слова о том, что сила гасит его, подводит опять к воздуху… да и чешуя… — он выпрямился, смотря на меня сверху, а я ощущала себя бабочкой на булавке. — Ты точно человек?
Я некультурно открыла рот от удивления.
— Да, вроде, — опомнившись, я ответила ему с долей сомнения.
А вдруг? Тогда объяснимы эти явления с трансформацией. Но я не чувствовала разницы в теле между жизнью на Земле и тут, не считая усталости и недосыпа. По ощущениям ничего не изменилось.
Вроде. Не считая странной раздражительности и вспыльчивости. Раньше я за собой не наблюдала подобного и так необъяснимо не гневалась.
— Ты все еще не готова рассказать о прошлом? — он сложил руки в карманы брюк, смотря на меня свысока.
Я сглотнула и мотнула головой.
— Я постараюсь разузнать о твоем феномене. А пока тренируйся больше. Очень важно уметь защитить себя и соратника.
— У меня весь график расписан. Еле на сон уделяю время.
Его взгляд скользнул на раненую руку.
— Все равно пока готовить не сможешь, позанимайся. А как поправишься, возобновишь работу.
Я кивнула. Невольно остановила взгляд на стеллажах с книгами, что не осталось незамеченным от Виктора. Он еле заметно усмехнулся.
— Можешь воспользоваться ими, — дал добро, сильно удивив меня. Хотя… я весь вечер ходила как пришибленная от изумления.
Пират вернулся в кресло и подобрал книгу. Хотела уже уйти, как его голос заставил замереть, едва коснувшись ручки.
— И еще. Впредь веди себя сдержанней. На первый раз прощаю за твое поведение на ужине. Но не забывай, ты еще на испытательном сроке.
Снова кивнула и вылетела из кабинета.
По мне словно поезд полным составом пронесся. Я была обескуражена его поведением и реакцией. Так просто. Все так просто?.. Такой добрый, внимательный и заботливый? Печется о моем здоровье, состоянии и силе? Где-то тут подвох…
Я с подозрением покосилась на дверь. Простояла с минуту, ожидая, что он сейчас выскочит с абсолютно противоположной реакцией, и мне хорошо влетит. Но ничего не случилось. Направилась к лестнице в полной растерянности и вздохнула, ступая на нее… чтобы через секунду на заднице проехать все оставшиеся ступеньки.
Больно!..
Вот теперь Виктор вышел, посмотрел на меня с верха лестницы и вопросительно изогнул бровь.
— Я жива! — показала большой палец, лежа на полу.
Я — дура. Долеталась в облаках.
Глава 6. Не запятнать
Мне дали выходной. О чем я перед сном предупредила Двейна и Адель, а после забредшего на кухню пожрать Ворона, показав ему перебинтованную ладонь, и с чистой совестью проспала до обеда.