И вдруг случилось ужасное происшествие, и тайна заколдованной принцессы, превращённой в курицу Топлёнку, неожиданно открылась для всех…
У хозяина дачи, по соседству с той, где расположился детский сад, был пёс Бутуз. Совсем молодой — ещё щенок, — но огромный, весёлый и страшно недисциплинированный. Ребята очень любили играть с ним, да только он, как разыграется, войдёт в такой раж, что обязательно всех с ног повалит.
Мария Михайловна и мама Киры не велели его на территорию детсада пускать — так разве его удержишь? Калитка всегда на задвижке, а Бутузу она и не нужна: в нескольких местах под забором подкопы лапами прорыл. В одном месте подкоп досками забьют, а он в другом месте подкопает. Очень его к ребятам тянуло, а они и рады, — так весело было играть с ним.
И вот один раз сидели все пятеро друзей в гостях у Топлёнки и вдруг слышат: зашуршал куст, врывается кто-то на необитаемый остров. Не успели опомниться — Бутузка! Язык на сторону, тяжело дышит… Нюхом, по следу нашёл ребят, негодный!
Топлёнка испугалась, закудахтала — и в куст. А Бутузка сразу — к гнезду, цап одно яйцо в зубы, захрустел, зачавкал — лопает! Схватили его ребята, кто за уши, кто за хвост, кто прямо за лохматую шерсть, оттаскивают, орут:
— Не смей! Не смей!
А он рвётся у них из рук, к гнезду тянется, — понравилось!
Что тут было! Топлёнка кудахчет, ребята все орут. Зина, конечно, ревёт и ногами топает, Бутузка лает, визжит. Кира старается басом кричать, чтобы пёс испугался… Такой шум, сами чуть все не оглохли! Насилу-насилу вытащили Бутуза из куста, не отпускают его…
И вдруг видят: бежит по лужайке со всех ног на шум Мария Михайловна, а за ней все ребята. Мария Михайловна даже бледная вся, задыхается:
— Что случилось?!
Все пятеро крепко-накрепко вцепились в Бутуза и… ничего не поделаешь, пришлось перед всеми раскрыть тайну! Рассказывал, конечно, Кира, а остальные все его перебивали всякими подробностями.
Мария Михайловна улыбнулась.
— Чего же вы бабку Ульяну не порадовали?
— А мы, — объяснили ребята, — хотим ей сюрприз сделать, когда цыплята выведутся!
Тут Шурка как начнёт хохотать!
— Эх, вы, — хохочет, — цыплячьи вы шефы!
У Зины уж губы задрожали — реветь. Обиделась. А Кира очень спокойно сказал:
— Конечно, мы над цыплятами и Топлёнкой шефство взяли. От тебя и таких, как ты, их берегли.
Мария Михайловна глянула на Шурку и нахмурилась.
— Вижу, — говорит, — по твоему лицу, Александр, ты уж какое-то озорство замышляешь. Ребята хорошее дело затеяли, и если ты им хоть чем-нибудь помешаешь, в тот же день домой отправлю и отцу расскажу. Запомни!
А ребята знали, что у Шурки папа очень строгий и Шурка его боится.
Шурка надулся и пробубнил:
— А мне-то что? Сами они мокрые курицы, ну их!..
— Запомни, Александр! — очень серьёзно повторила Мария Михайловна. Потом оглянулась, видит, — некоторые ребята уж вокруг необитаемого острова шныряют, лазейку внутрь ищут.
— Ребята, — твёрдо сказала она, — пока цыплячьи шефы своё дело не закончат, я вам категорически запрещаю в куст лазить. Курица и так перепугана. Нельзя, чтобы она гнездо бросила.
А тут Кира заговорил. В первый раз был у Киры такой жалобный голос:
— Мария Михайловна, а как же с Бутузкой быть? Ведь он теперь знает, где вкусненькое, повадится — все яйца слопает! Давайте его на цепь посадим, пока цыплята выведутся! Хорошо?
Мария Михайловна согласилась.
— Что ж, попробуем. Я знаю, у его хозяина есть и ошейник и цепь.
Хозяин дал ошейник и цепь, но сказал:
— Только уж привязывайте его у себя, а не у меня. Пёс обязательно начнёт первое время выть на цепи, а у меня дачник очень серьёзный, всё тишины требует. Беда мне с ним!
Бутуза посадили на цепь. Рвался-рвался он с цепи на крылечке детской дачи, видит — никак не сорваться! Тогда он сел, голову вверх задрал и давай выть! Ну так воет, прямо слушать невозможно! Прямо на весь посёлок воет!
А у его хозяина на даче жил и правда уж очень «серьёзный» человек. Ребята так и называли его между собой: «сердитый дяденька». Он был в больших очках и, проходя мимо, смотрел так, что ребята как-то сжимались.
И вдруг калитка открывается, входит в неё этот самый сердитый дяденька, прикрыл калитку и стоит.
И ребята стоят, смотрят. Примолкли.
— Позовите воспитательницу! — говорит он строго.